– Вы бы увидели меня раньше, если бы не мечтали о чем-то, а смотрели по сторонам, – процедила Софи так же язвительно, как Глэдис, и с тем же грубым выговором. А затем влезла в экипаж так же неуклюже, как это сделала бы его кузина.

Не знай он, кто перед ним, остался бы в полной уверенности, что его разыгрывает сама Глэдис. Но кузина никогда никого не разыгрывала. Для этого у нее не хватало воображения.

– Как вам это удалось? – не удержавшись, спросил граф. – Вы не можете ее знать. Она годами не покидает Ланкашир!

– У леди Клары явный актерский талант. Она прекрасно изображает всех, кого знает. Нам с сестрами легко было определить, к какому типу женщин относится ваша кузина. Мы делим всех женщин… на определенные типы.

– Глэдис принадлежит к какому-то типу? Очень жаль. Я всегда считал, что она уникальна и что ее одной более чем достаточно.

Гарри пустил лошадей шагом, но все равно пришлось уделять им все внимание. Утром он проехал по Гайд-парку, чтобы немного их прогулять, но они так и не успокоились, – очевидно, как и хозяин, не привыкли к торговым улицам в такой ранний час, когда тротуары заполнены рабочим людом. К тому же они то и дело пытались укусить других лошадей, имевших несчастье не так на них посмотреть. Обычно граф находил это забавным, но сегодня счел их поведение весьма неуместным. Ведь ему нужно было вести кампанию по завоеванию сидевшей рядом женщины… Или, по крайней мере, добраться до Пиккадилли без происшествий.

– Какого черта делают здесь так рано все эти люди? – проворчал граф.

– Они где-то услышали, что лорд Лонгмор встанет сегодня еще до полудня, – с усмешкой сказала Софи. – По-моему, они намерены отметить это событие иллюминацией и фейерверками.

Гарри правил лошадьми с детства и не мог вспомнить, когда в последний раз это давалось ему с таким трудом.

– Кажется, вы пугаете лошадей, – сказал он.

– Кажется, они просто не привыкли к дневным оживленным улицам, – ответила Софи ему в тон.

– Возможно, их беспокоит ваша родинка, – предположил Лонгмор. «А, может, ее аромат, – добавил он мысленно. – Такой слабый… скорее намек на аромат. Жасмина и чего-то еще. Какой-то травы, быть может…»

Но нет, не запах тревожил лошадей. Это его, Гарри, он приводил в такое возбуждение, и он ничего не мог с собой поделать. И еще он слышал шорох ее нижних юбок, слышал настолько отчетливо, что он, этот шорох, казалось, перекрывал все уличные звуки – и топот копыт, и стук колес, и даже крики возниц… А лошади, наверное, чувствовали его волнение, потому и нервничали.

Все это было так абсурдно, что граф рассмеялся.

– Что случилось? – встрепенулась Софи. – Что вас рассмешило.

– Мы с вами… – он повернулся к ней. – В такой час – и ехать в модный магазин?

– Но вы ведь иногда поднимаетесь с постели до полудня…

– Да, но не в магазины.

– А куда же? На скачки? На боксерский матч? На конский аукцион? Может, существует еще какое-нибудь волнующее зрелище?

– Думаю, зрелище будет весьма волнующим, если вас разоблачат. Что обязательно произойдет, когда вы разденетесь, чтобы с вас могли снять мерки. А если родинка отвалится? Или вдруг очки запутаются в парике?..

– На мне несколько слоев одежды, и я не позволю им проникнуть дальше второго. Кстати, это не парик. Я намазала волосы яйцом. Говорят, что если его смыть, то волосы блестят. Но пока что они стали тусклыми.

Граф невольно улыбнулся. Нелегко ей будет промыть волосы, такие густые и длинные… Он представил золотистые пряди Софи, струящиеся по обнаженной спине. О, скорее бы к ним прикоснуться!