Тут я вспомнила пакеты с кровью и в ужасе уставилась на мужчин. В моих любимых женских романах, по классике жанра, я сейчас должна узнать страшную тайну о том, что вампиры существуют, и моя жизнь после этого никогда уже не станет прежней.

— Я не хочу есть, — проблеяла я, не желая получить на руки подарок в виде красной жидкости, — просто спрашивайте уже, что хотели. Что я делала в кабинете? Пряталась.

Скала секунду на меня пялился, после чего нахмурил брови и полоснул меня таким взглядом, что даже я поняла, что сейчас мне будет худо.

— Я клянусь, честное слово, только пряталась, — затараторила я. — Я дорогу искала и не нашла, а потом на кухне… — ой это я зря, — никого не было, и дом такой большой, а знаете же, что так обычно фильмы ужасов начинаются, а наверху кто-то ходил, вот я и испугалась. А потом вы пришли и все прошло, — кажется, мне уже пора заткнуться, пока еще чего-нибудь не ляпнула.

Где-то я слышала, что, когда тебя похищают, нужно говорить с похитителем, наладить, так сказать, контакт, подружиться, чтоб ему было тяжело тебя убить, но, кажется, в моем случае этот совет работает с точностью до наоборот.

Меня сейчас за мою болтовню пристрелят.

Наконец заткнув свой болтливый рот, я уставилась на Стаса.

Что я могу сказать?

В очередной раз поразила его своими умственными способностями, да, похоже, так сильно, что даже на его каменном лице было видно изумление.

— Ну что тут у вас? — в комнату вошел доктор с исходящей паром тарелкой чего-то съестного, от вида которой я вытаращила глаза.

— А где кровь? — вырвалось у меня, и я тут же захлопнула рот рукой.

Ну вот что со мной не так?

Ешь, что принесли, и радуйся тихо, что ошиблась, нет, надо на всю округу раструбить, что я знаю их секрет, каким бы он ни был.

— Какая кровь? — вытаращил он глаза.

Вот не зря я его невзлюбила, ну сделай ты вид, что не слышал, так нет же!

— Что? — лучшая защита — притвориться, что ты не понял.

—Похоже, она твой холодильник нашла, — голос хозяина кабинета прозвучал неожиданно.

— Не находила я ничего, — возразила я поспешно.

— Ты прав, нашла, — сказал доктор и уселся в рядом стоящее кресло.

Я отрицательно покачала головой.

— И что, позволь спросить, ты искала? — Скала снова уставился на меня, с тем самым непроницаемым выражением лица.

— Я есть хотела, — прошептала я, понимая, что моя песенка спета.

— Тогда понятно, почему у тебя желудок урчал, — задумчиво сказал он, будто и не мне. — А что ты в кабинете искала?

— Так я же только что объяснила, — удивилась я.

— Из всей твоей трескотни я разобрал только то, что тебе нужно голову лечить, — сказал он с серьезным выражением лица.

— Это вас здесь нужно лечить,— обиделась я, — если не знали, что похищать людей — это преступление, — не смогла я удержаться, а Скала в ответ на мои слова медленно вытащил из стола пистолет и положил его на стол, отчего я захлебнулась воздухом. Я не могла оторвать от этого куска железа глаза, понимая, что он может прервать мою жизнь в одно мгновение.

После смерти бабушки, сидя у ее надгробия, я часто думала о том, что, умри я сейчас, все закончилось бы и я снова была бы со своей семьей, но вот сейчас почему-то безумно хотелось жить.

— Стас,— голос доктора отвлек меня от мыслей, и я подняла голову, встречаясь взглядом с хозяином кабинета, который, судя по всему, все это время наблюдал за мной.

— Свободен, — сказал он недодоктору таким тоном, что у меня скрутило живот и выступила испарина. — Не заставляй меня повторять.

Я услышала щелчок двери за спиной, и все волоски на моем теле встали дыбом. Неужели вот так закончится моя жизнь? Я ведь и пожить не успела толком, ничего не успела.