– Ария, могу я зайти? – донёсся голос Клэр из-за дверей.

Он и помог оставить тревожные размышления.

– Да, конечно, – изумлённо отозвалась я.

Что-то не припоминала, чтобы ранее ей требовалось дозволение, прежде чем вторгнуться в моё личное пространство.

– Хотела отдать его ещё в день твоего рождения, но удалось забрать от ювелира только сегодня, – сказала сестра, протягивая чёрную бархатную коробку.

Зародившаяся во мне волна удивления смешалась с праздным любопытством, вынуждая взять вещицу, опустив комментарии о том, что к моему недавнему восемнадцатилетию я и так получила от родственницы гораздо больше, чем могла бы рассчитывать. Подрагивающими пальцами я открыла коробочку, а внутри обнаружилась серебряная цепочка с нанизанным на неё крестом, поверху запаянном вкруг. Довольно внушительная, величиной с пол-ладони, подвеска была выполнена в виде переплетения со вставкой из чёрного камня по центру. Шедевр ювелирного промысла казался совсем новым, но сама фактура исполнения работы наводила на мысли о том, что ему уже достаточно много лет. Хотя последнее тут же подверглось очередному сомнению, ведь ранее я ничего подобного не видела.

– Раньше принадлежал отцу, а прежде – бабушке, – произнесла Клэр. – И я точно знаю, что они оба хотели бы, чтобы именно ты унаследовала эту часть истории нашего рода, Ария.

Кончиками пальцев я легонько провела по гладкой, идеально ровной поверхности серебра, прикрывая глаза. Сердце непроизвольно сжалось при мысли о тех, кто покинул этот мир, но я постаралась держать себя в руках и не поддаваться желанию расплакаться.

– Наденешь? – дополнила сестра.

Можно подумать, я могла бы отказаться!

– Поможешь? – поинтересовалась в свою очередь.

– Конечно, – улыбнулась она.

Через несколько секунд часть наследия рода Блэр оказалась на моей шее.

– Тяжёлый, – невольно выдала вслух, любуясь в зеркало на собственное отражение.

Поскольку, после снятия майки переоблачиться во что-либо ещё я так и не успела, полоса на моём надплечье вновь попалась взгляду.

– Клэр, – начала тихо, дотрагиваясь до странного следа на своей коже. – Скажи, вчера я правда проспала целый день? И совсем-совсем никуда не выходила?

На лице родственницы промелькнуло недоумение. И она не спешила с ответом. Смотрела ровно туда, куда дотрагивались мои пальцы.

– Клэр? – позвала её снова.

Сестра едва заметно вздрогнула. Но мимолётное оцепенение пропало в одно мгновение.

– Конечно, – уверенно отозвалась она. – Честно говоря, я уже собиралась позвонить доктору Купер. Наверное, он бы оценил, что похмельный синдром после студенческой попойки действует гораздо лучше всех таблеток, которые ты принимала до этого. Выспалась? – добавила с ласковой улыбкой.

Карие глаза были исполнены решимости, и секундное мгновение, заставившее меня задуматься о том, будто бы она явно что-то не договаривает, испарилось без следа.

– Да, кажется, и правда, выспалась, – соврала ей бессовестно.

Озвученный обман оказался проглоченным легко и непринуждённо.

– Но это не значит, что ты можешь и дальше шляться по сомнительным вечеринкам постоянно, – шутливо пригрозила Клэр.

Невольно улыбнулась ей в ответ.

– Да, конечно, – согласилась машинально, а внимание снова сосредоточилось на непонятной метке на моём теле. – Только, – вновь устремила взгляд в сторону зеркала, но… обнажённый участок кожи выглядит безукоризненно! – Вот же дерьмо, – закончила фразу не совсем так, как собиралась изначально.

– Снова выражаешься, – печально вздохнула Клэр, совершенно не замечая изначальной причины оного. – И когда уже избавишься от этих словечек? Чему вас только учат в этом вашем дорогущем университете?