«Как это возможно? Что с этим делать теперь?» Ответа не было. Олег обратил внимание на то, что все это время с его лица не сходила легкая улыбка. Словно какая-то часть его, понявшая и познавшая, что все происходящее – лишь игра, улыбалась тому, как много «серьезных» вопросов он пытается решить одним махом.

Олег вылез из-под полога. Назар еще спал. Остальные ребята тоже. Он надел шорты и пошел в душ. В теле не было ни тяжести, ни усталости. Голова была абсолютно светлая, без малейших признаков какого бы то ни было похмелья. Олег смотрел по сторонам на ветки деревьев, цветы, листья пальм и видел их совсем по-другому. Какая-то часть его теперь узнала эти законы космической гармонии, и ум пытался их как-то скомпоновать и систематизировать.

Душевая оказалась занята, и он решил прогуляться по саду. Теплые лучи солнца касались его голого торса, постройневшего килограммов на пять. Олег очень тонко и четко слышал голоса птиц, улавливая в их пении совсем иную гармонию, а стрекот кузнечиков казался ему божественным благословением. Кинув свой взгляд на землю, он увидел выглядывающую из земли спираль улитки. Он наклонился и достал панцирь улитки размером с небольшой мандарин. Почистив пальцами раковину от земли, он вгляделся в красоту простого и необыкновенно глубокого узора раскручивающейся спирали, внутри которой были другие узоры и своя гармония. Вид этой улитки напомнил ему о ночных озарениях, и он бережно положил ее в карман шорт, улыбнувшись такому «намеку» Вселенной на самую удивительную встречу в его жизни – встречу с собой.

Душевая освободилась, он зашел в нее, разделся и, направив на себя чуть теплую струю воды, наслаждался процессом омовения, каждой каплей воды.

«Кто Я? Для чего я пришел на Землю? Как научиться любить себя? – Все эти вопросы вызывали теперь улыбку на его лице. – Как можно не любить все это, если я сам все это и создал, если я – все это, а все это – и есть я?»

Он прекрасно понимал, что любая попытка объяснить эти ощущения или переживания кому-либо приведет к неправильно понятым интерпретациям, новым вопросам, а еще скорее – к оценкам в виде вопросов: «Что ты о себе возомнил?» Но вся прелесть ситуации заключалась в том, что в сознании Олега теперь не было разделения на Я и Они. Он понимал, что является создателем даже тех, кто никогда не поверит ему и будет задавать самые идиотские вопросы.

Олег осознавал, что Он (в качестве Создателя) – это не физическое тело по имени Олег, проживающее один из бесчисленных опытов на Земле, а нечто большее. То, что объединяет в себе всех и вся. И это, нечто большее, не принадлежит ему, как и никому другому на всей планете, а лишь позволило ему на мгновение прикоснуться, почувствовать и прожить Божественное.

«Какая замечательная и чудесная игра!» – думал Олег и улыбался все шире и шире, все искреннее и ярче. Ему теперь стала понятна улыбка тех, кто с таинственным видом подмигивал, отказываясь рассказать о своих переживаниях. В состоянии всемогущества и безграничности, там, где нет времени и пространства, а вечность и бесконечность являются основой, – делать нечего. Нечем удивлять самого себя. Нечего преодолевать и не к чему стремиться. Нечем любоваться, и нет того, кому можно рассказать обо всем этом. Именно поэтому высшее Сознание создает ограниченные формы бытия в виде камней, растений, животных, людей… чтобы изучать и осознавать самое себя, удивляться, радоваться, любоваться актом творения как чудом. Человек – единственное существо, которое может осознанно творить, выходя за рамки имеющихся форм, создавать что-то новое и неведанное, и в этом видна печать Творца. И в то же время человек – единственное существо, осознающее свою конечность и способное ощущать себя беспомощным и ничтожным. Величайший парадокс! Олег продолжал улыбаться.