Сейчас никто особо не торопится, ни со свадьбами, ни с детьми. Если, конечно, исключить вариант «по залёту». А на него чаще всего как раз и попадаются вот такие вежливые и порядочные. Или маргиналы, которым всё пофигу. Но этот точно не маргинал, выглядел вполне прилично.

Ну да, выглядел прилично, а что там у человека в голове творилось, какие чёрные замыслы вызревали и насколько скверный характер с первого взгляда и не определишь. Оля вот не определила. Хоть и подмечала чуть ли не с первой секунды всякие странности, но предпочла не обращать внимания. А зря. Очень даже зря. Наивная.

Немного попетляв по большим улицам, они въехали в обычный спальный район, свернули внутрь очередного квартала, миновали несколько дворов, а потом остановились перед одним из подъездов самой обычной многоэтажки.

— Приехали, — сообщил водитель.

Оля отстегнула ремень безопасности, выбралась из машины. И опять вроде бы всё складывалось естественно и обыденно, не обещало ничего особенного. Пока они не оказались в квартире. Зашли в прихожую, захлопнули за собой дверь и в ожидании уставились друг на друга.

Чего ждала Оля — очевидно и вполне понятно. Когда ей скажут, куда нужно пройти, чтобы заценить представленный на продажу товар. А вот чего ждал парень? Совершенно неясно и тоже ведь — подозрительно.

Словно он понятия не имел, что делать дальше. Или, скорее, готовился, выбирая подходящий момент. И тут Оля, устав ждать, когда он наконец-то сообразит, зачем она здесь, сглупила окончательно — сама устремилась в ловушку, поинтересовавшись:

— И где кровать?

— Кровать? — переспросил парень, приподняв брови, но тут же невозмутимо дёрнул плечами, махнул рукой, указывая на одну из приоткрытых дверей. — Проходи. Кровать там. — И чуть заметно улыбнулся.

Да точно улыбнулся, загадочно и удовлетворённо. Оля заметила это краем глаза, перед тем как отвернулась и направилась в комнату.

Парень двинулся следом, и, когда она озадаченно застыла, осматриваясь, остановился за спиной, загородив дверной проём. А Оля ещё раз обвела вопросительным взглядом комнату, чуть ли не поштучно пересчитала всю мебель — высокий шкаф-купе с зеркальными створками, рабочий стол, открытый стеллаж с книгами и всякими мелочами, навесные полки, стул на колёсиках, мягкое кресло и кровать, да кровать, но самая обычная, взрослая, полутороспальная — и уточнила с недоумением, даже с лёгким вызовом:

— И где она?

Позади раздалось короткое хмыканье и насмешливое восклицание:

— Так вот же! — А потом ещё более нахальное: — Разве эта не подойдёт?

Оля обернулась, вперилась в хозяина квартиры ошарашенным взглядом.

— Для чего?

— Как для чего? — откликнулся он, произнёс, как нечто само собой разумеющееся, скривив уголок рта. — Ну что обычно в кровати делают.

— Ш-ш-што? — повторила Оля.

От потрясения, растерянности и возмущения «Ш» застряла в горле, и получилось больше похоже на шипение. Зато сознание молнией прошила мысль, ярко озарила то, что раньше пряталось в потёмках, вытащив наружу скрытые смыслы.

Так он вовсе не за кроваткой сюда её привёз? Объявление было чисто прикрытием? А на самом деле, на самом деле…

— Да вы… вы вообще, что ли? — выкрикнула Оля. — Совсем больной?

Попятилась, чтобы оказаться подальше от этого маньяка, а он шагнул следом, протянул руку.

— Да успокойтесь!

Ага, сейчас! Успокоиться, смириться, быть послушной, и тогда с ней не случится ничего плохого?

Да ни за что!

— Я буду кричать, — пригрозила Оля, затем ещё добавила: — Громко. Чтобы все услышали. — И продемонстрировала, хотя сама не ожидала от себя подобного, и что получится настолько пронзительно и сильно, да ещё каким-то чужим визгливым голосом: — Помогите!