— Деток нам надо, Лизонька, — пьет он прямо из графина, крупный кадык ритмично двигается по горлу. — Что за семья без деток? Двух, а лучше трех.

Не знаю почему не радуюсь его предложению. Нормальная жена должна радоваться, а я как будто пугаюсь. Не вытяну, не справлюсь... Да и карьера у меня только началась, хочется стать шеф-поваром. Я пока всего лишь повар. Мной командуют все, кому не лень: повар-кондитер, помощник шефа и даже технолог.

— Я сегодня волчицу убила, — отвлекаю мужа, ловко увиливая от темы деторождения.

— Чего? — настораживается, будто становится в боевую левостороннюю стойку.

— Да к Зинке пришла, поболтать, а там она на лавке орет, как-то само собой вышло.

— Милая, ты совсем сдурела? — выпячивает подбородок, качая головой.

— Ну потом за спасателями сбегала и все нормально!

— Опять эти спасатели, надеюсь отряд другой.

Жене не понравилось то, как его отчитали, после того, как наша лодка перевернулась, и мы чуть не утонули, с трудом выбравшись на остров.

— Да та же бригада, что меня спасла, когда Зинка меня закрыла в морозильнике.

Замираю. Черт. Понимаю, что ляпнула лишнего, сейчас начнется. Зачем я только это вспомнила?

Шинкую капусту, звук ножа разряжает вязкую тишину.

— Что ты сказала? — разворачивает муж к себе лицом, забирая нож из рук.

— Зина закрыла тебя в морозильнике? Когда это было? Надолго? Мне этой Зине шею пойти свернуть?

— Господи, да она случайно, Женя.

— Ты мне не женькай. Сколько ты там сидела? Я поговорю с ней, чтобы башкой думала, прежде чем руками двигать.

— Женя, она моя подруга!

— Подруга, которая скоро укоротится на треть.

— Женя, прекрати. Это несчастный случай, все обошлось, мои коллеги вызвали спасателей, потом в больнице меня осмотрели.

— Опять спасатели! И ты ничего не сказала родному мужу, — садится за стол, широко расставив ноги, хватается за голову, затем потирает короткостриженый затылок.

— Я знала, что ты будешь злиться.

— Да, Лизонька, я буду злиться, потому что я за тебя отвечаю. Я в ЗАГСЕ за это расписался, — тычет пальцем в стол, доказывая свою точку зрения.

— Ничего не случилось, меня отогрели и...

Женя хмурится. Все его крупное тело напрягается. Плохой знак. Черт, опять ляпнула. Врать я не умею с детства, поэтому подхожу к кастрюле с супом, запуская туда ложку, делая вид, что помешиваю.

— Козлы в форме напоили тебя чаем и укутали в одеяло?

Он выбрал самый безболезненный для себя вариант. Это его стиль ведения боя, он любит маневрировать.

— Ага, — опускаю голову и мешаю суп, который сварился еще четыре часа назад, надеясь только на то, что Женя никогда не узнает о том, как именно меня отогрел начальник отряда.

— Лиза, на меня посмотри, — встает, разворачивает к себе, сокращая дистанцию, — ты точно в порядке? Ничего не болит и не колет? УЗИ всякие там, рентгены поделали, а температура как?

— Да нормально я, честно.

— Эти спасатели прям, одно горе от них. Дурачки.

— Причем тут горе, Женя, они же после приезжают, когда уже произошло чрезвычайное происшествие.

— Все равно они беду приносят. Ходят за ними неприятности.

Ну да, Женя взял без спроса лодку и чуть не утопил нас, Зина закрыла меня в морозильной камере, а бешеная волчица лес с городом попутала, а виноват отряд номер 1284.

Постепенно Женя забывает историю с холодильником и волчицей, в красках рассказывает о соревнованиях. Я успокаиваюсь, готовлю ужин, много улыбаюсь, внимательно слушая мужа. Но вот только я представить себе не могу, что на следующий день он заглянет в мой ресторан. Женя зайдет туда, прекрасно зная, что меня там не будет. И наш сторож, и грузчик по совместительству, ему любезно поведает, что один из спасателей, чернявый такой с командными замашками, вытащив меня из морозильника, согрел собственным голым телом, а я в это время была в одном нижнем белье. И даже диванчик мужу покажет, на котором мы с Олегом Борисовичем лежали в обнимку.