Последователи же Блаватской утверждают, что во время странствований по Кавказу Блаватская переживала глубокий духовный кризис, который в итоге помог ей подняться на новый уровень знания. Надо сказать, что подобные противоположные точки зрения нередки в описаниях даже внешности Блаватской: одним она представлялась величественной женщиной с горящими глазами, царственной осанкой и очень красивыми руками, другим – неряшливой, обрюзгшей, с неправильными чертами лица. Впрочем, судя по воспоминаниям близких к ней людей, Елена Петровна и сама была личностью весьма противоречивой: в ней уживались детская наивность и необыкновенная мудрость, неопытность в житейских делах и умение выживать в любых условиях, необыкновенные познания в самых разных областях и в то же время странные пробелы в вещах, казалось бы, известных каждому. Ее соратники говорили, что у нее четыре разных почерка – меняющихся в зависимости от вопроса, о котором она писала, и даже ее стиль и знание языка менялось время от времени: некоторые страницы ее книг были написаны прекрасным английским языком, а другим требовалась серьезная правка, как стилистическая, так и орфографическая. Объяснения таким странностям никто дать так и не смог.

Из России Блаватская снова отправилась путешествовать, на это раз по Европе – в 1867 году Елена Петровна, по рассказам некоторых биографов, переодетая в мужское платье, участвовала на стороне гарибальдийцев в битве при Ментане – как известно, под Ментаной папские и французские войска разгромили армию Гарибальди, шедшую на Рим. Блаватскую, получившую несколько тяжелейших ран (в том числе, как утверждают, кинжальный удар в область сердца), сочли убитой и лишь позже достали из-под груды мертвых тел. Ко всеобщему удивлению, она невероятно быстро оправилась от ран. Подобные чудесные исцеления еще несколько раз случатся в ее жизни – сама она объясняла это чудесным вмешательством заботившихся о ней махатм, которые не давали ей умереть, пока она не исполнит своего великого предназначения.

В 1868 году Блаватская снова оказалась на Тибете. Как пишут ее биографы, она несколько лет обучалась в ашраме (монастыре) Ташилунпо, бывала в Лхасе и хорошо знала панчен-ламу VIII – это подтвердил следующий панчен-лама, по просьбе которого в двадцатых годах прошлого века были изданы в Китае книги Блаватской. Потом она жила в доме своего Учителя, вместе с которым посещала отдаленные ламаистские монастыри. Многие специалисты по буддизму утверждали, что Блаватская без сомнения не только была знакома со многими известными священными ламаистскими книгами и духовными практиками, но и получила от своих учителей доступ к скрытым сакральным знаниям, сделавшим ее в Европе уникальным специалистом.

Между тем многие ее ученики позже недоумевали, зачем Елене Петровне, имевшей духовную связь с махатмами, которые могли ей поведать о чем угодно, где бы она ни находилась, понадобилось лично ехать в Тибет. Сама она отвечала: «Действительно, совершенно незачем ехать в Тибет или Индию, дабы обнаружить какое-то знание и силу, что таятся в каждой человеческой душе, но приобретение высшего знания и силы требует не только многих лет напряженнейшего изучения под руководством более высокого разума, вместе с решимостью, которую не может поколебать никакая опасность, но и стольких же лет относительного уединения, в общении лишь с учениками, преследующими ту же цель, и в таком месте, где сама природа, как и неофит, сохраняет совершенный и ненарушаемый покой, если не молчание! Где воздух, на сотни миль вокруг, не отравлен миазмами, где атмосфера и человеческий магнетизм совершенно чисты и где никогда не проливают кровь животных».