– Чего я не знаю? – удивился Илая, потерявший нить разговора.

– Ничего ты не знаешь, Илая Эджин, – радостно отрапортовал Рей. – Тебе бы помыться. Воняешь – аж мухи дохнут.

– Так тут нет никаких мух… – непонимающе завертел головой репортёр.

– А я о чём? – довольно ответил Салех. Разговор доставлял ему массу удовольствия.

Может сложиться обманчивое впечатление, что в небе вода – дефицитный ресурс. На самом деле никаких проблем с водой на дирижаблях нет. Семидесятиметровая бандура восьми метров в диаметре конденсирует на себе несколько сотен литров воды в сутки. Главное – навостриться её собирать, а уж в этом деле экипажи воздушных судов преуспели давно. Так что через несколько минут Салех, радостно гогоча, поливал жалобно блеющего репортёра холодной водой из шланга. Единственная беда конденсата в том, что он совершенно не смывал мыльную пену, поскольку фактически эта вода была дистиллированной. Так что поливать Эджина пришлось долго, зато экономия на мыле вышла изрядная.

В итоге отмытый и опохмелённый Илая кутался в выкупленную у матросов одежду, ёжась на холодном ветру и бросая завистливые взгляды на Рея, от которого, кажется, даже пар валил. Громила нежно обнимал проивослонопотамовую винтовку и лыбился во все свои сорок три нестандартных зуба.

Впрочем, долго зябнуть Илае не пришлось. Пристёгнутый страховочным концом к палубным перилам, он извлёк из кофра репортажную камеру, которую любил не меньше, чем Рей – обеих своих Регин. И тут же Эджина стало вдруг очень много. Он забегал по палубе, то приседая, то подскакивая, заглядывая в рамку видоискателя и разом вычисляя тысячу и одно условие хорошего кадра. Лейтенант косился на него с возрастающим уважением – Рей ценил профессионализм в любом деле.

– Так, давайте для начала пару общих планов… Только сначала поменяемся местами, чтобы засветку не ловить… Отлично! А теперь обопритесь о винтовку и повернитесь в профиль… Так, хорошо!

Фотосессия захватила обоих участников. После трёх общих планов Рей принял грозную позу со вскинутой винтовкой.

– Ага, великолепно! Вы очень колоритный объект, я обязательно отравлю снимки в журнал «Оружие»! Станете звездой номера, гарантирую! А теперь, пожалуйста, возьмите оружие наизготовку, представьте, будто ведёте огонь с борта по врагу. Вот отсюда лучше всего, тут изумительный вид, возьмём один общий план и парочку крупных! – Илая оживал на глазах.

Репортёр ещё немного поприседал в поисках наилучшего ракурса.

Рей Салех улёгся на палубу, покрытую тиковой доской, и направил ствол винтовки примерно на юго-запад. Ощерился и изобразил прицеливание…

Раздался громкий хлопок, и яркая вспышка залила всё потоками света. Оба участника фотосессии отвесили челюсти, поскольку такого эффекта от простой съёмки не ожидал ни один из них.

Свет погас, воздух пошёл рябью – и в пустоте забортного пространства возник огромный дракон, выполняющий противозенитный манёвр.

Зрачки бывшего лейтенанта мгновенно сжались в точку. Рука скользнула к широкому поясу – таскать без нужды ещё и тяжеленный магазин было глупо, но Рей никогда не носил оружие без патронов вообще, и сейчас ни одно гнездо его пояса не пустовало. Лязгнул затвор. Шестикратный оптический прицел поймал голову ящера.

Дракон был красив – тридцатиметровое изящное тело, покрытое золотистой чешуёй, великолепные крылья, сияющие берилловые глаза. На холке у него была сбруя, где восседали два наездника. Огненная железа под нижней челюстью угрожающе трепетала. Золотые драконы могли свой жидкий огонь как выдыхать струёй на три дюжины метров, так и плевать комком – на несколько сотен.