– Опять нормально не позавтракаешь? Нужно есть нормальный творог со сметанкой, а не это… громкое название, – сиплым севшим голосом произнесла мама, стараясь не смотреть на меня, задумчиво помешивая кашу.

Странно, на нее совсем не похоже. Что-то видно произошло. Поставила клубничные творожки на стол и подошла к ней сзади, обняв за плечи. Через секунду тихо спросила:

– Что случилось?

– Да так…. Не бери в голову… – дрожащим голосом сказала она, мешая, как оказалось, уже выключенную кашу на плите.

– Мама, говори. Зина, да?! – предположила, зная, что до такого состояния сильную и непробиваемую Данирову Тамару может довести только моя старшая сестра.

– Да. Она… встречается с мужчиной, – прохрипела мать, с трудом сдерживая слезы.

Вздохнула. Вспомнила плохим словом сестру и пожелала, чтобы ей сейчас икалось, а не спалось. Эгоистка. Довела маму до слез… Не удивлюсь, что считает себя правой, поделившись своим непонятным счастьем с матерью.

– А Кирилл? – спросила, закусывая губу, чтобы оценить сложность ситуации.

– Не знает пока, но рано или поздно все откроется. Такое не спрячешь, – тяжело выдохнула Тамара Ивановна, трясущейся рукой продолжая помешивать кукурузную кашу. – Аня, вот не пойму, в кого она такая себялюбка? Ведь у нее все хорошо: богатый муж, здоровые дети, а она гулять… Зачем? Что надо-то?

– Не нагулялась, – с горечью ответила я. – Выйти замуж, не успев окончить школу, – глупость. И сейчас Зина решила оторваться.

– А дети? Ведь Кирилл ей не простит…

– Мама, только я тебя прошу, очень сильно, не вмешивайся… Пожалуйста. Они сами разберутся, – совсем тихо проговорила, ни в коем случае не желая обидеть ее.

– Как не вмешиваться? Как? – воскликнула она и, всхлипнув, отбросила ложку на столешницу и пошла в спальню, пробурчав, чтобы я нормально поела.

Поешь тут… ком в горле встанет…

Предчувствовала, что в скором времени сестра будет жить с нами. Кир не потерпит измены. И чем Зинка думает? А как же мальчики? Мои любимые карапузики. Может ее новый мужчина готов взять ее с двумя детьми, и поэтому она решила наставить мужу рога?

Даже не заметила за раздумьями, как съела огромную сахарную булочку. Ого… И не поперхнулась же... Обжора. Запила чаем и пошла на работу. Все мысли были о племянниках…

Сестра… она везде вылезет, а вот за пацанами совсем не смотрит, только о себе думает. Не удивлюсь, если сама вручит их Киру. Нет, надеюсь, что Зина так не поступит.

Приехала на работу очень быстро и, перездоровавшись со всеми, пошла в секретарскую через вахту. В журнале охраны за ключи никто не расписывался, значит, я первая. Поднялась на второй этаж и открыла дверь. Быстро сменила сапожки на туфли и поправила прическу. Включив всю аппаратуру, решила побаловать себя замечательным горячим напитком.

Пока готовила кофе, не позволяла себе думать ни о чем кроме работы. Хватит и выходных, проведенных в воспоминаниях и вздохах об Андрее. Сейчас только работа.

Послышались шаги и, через некоторое время дверь открыл Сориков Владимир Витальевич, наш производственный директор. Его кабинет, как и коммерческого директора, располагались по разные стороны от секретарской. Так и встав в проеме, он оценивающе посмотрел на меня, отчего стало неприятно, и выдал:

– Доброе утро, Анна! Как настроение?

– Доброе утро, Владимир Витальевич. Замечательное, – с улыбкой сказала, надеясь, что у него дела… дела….дела.

Других вариантов ответов на свой вопрос директор и не ждал. А если бы и услышал, не спросил бы ни о чем. Высокий жилистый мужчина в расцвете сил, с жесткой темной шикарной шевелюрой. Смотрит за собой. Всегда стильно приятно одет, а резкий парфюм – его визитная карточка, за метр предупреждающая о приближении Сорикова. По работе он царь и бог в своей отрасли, но придирчив, может взорваться и обидеть человека, что случается через день. Слышимость у нас отменная, поэтому вынуждена быть свидетелем его криков.