— Покормите? — тепло улыбнулась домовым, давая понять, что инцидент исчерпан и комментировать ничего не собираюсь. — Я голодна, а кухарка еще не пришла.

Видя, с какой радостью мужички рванули к шкафчикам и деловито захлопали створками, тихонько засмеялась. Конечно, я и сама могла что–то слепить на скорую руку, но домовята были такие милые и так расстроены из–за обычной тряпки… Мне просто захотелось их отвлечь.

С легкой улыбкой я смотрела, как шустро появляются на столе блюда. Буквально за несколько минут хозяйственные мужички полностью уставили его всем чем только можно. Закончив, довольные собой домовята залезли на один стул и, болтая ножками, разулыбались. Тепло улыбнувшись в ответ помирившимся мужичкам, я решила не медлить и прямо сейчас разобраться с внезапно появившейся проблемой. Прекрасно зная, что дом меня услышит, не повышая голоса, спросила:

— Зачем охрану обижаешь?

«Не обижаю. Развлекаюсь. Мне скучно», — мгновенно откликнулся дом, окрасив рунами стену кухни.

— Они работают! Им больно и неприятно, — серьезно сказала я и нахмурилась. — Ты же добрый, придумай что–то другое.

«Что?» — тут же засветились золотые руны на полу.

— Ну, например, безобидные иллюзии, — ляпнула, даже не подозревая, на что обрекаю охрану.

«Хорошо, хозяйка, — замерцали руны на потолке. — Наверное, это получится забавно…»

Ладно, иллюзии — не молнии, от них вреда не будет.

Так, этот вопрос улажен. И что бы мне сейчас съесть?

Я цепким взглядом пробежалась по содержимому тарелок, раздумывая, с чего бы начать. В итоге пододвинула к себе ароматную колбасу и, размышляя об Элоэ, которая с минуты на минуту должна вернуться из поездки к родителям жениха, неторопливо начала есть. Тщательно прожевывая мясо и планируя сегодняшнюю вылазку в город, внезапно почувствовала во рту нечто странное. Посмотрев на изменившую вкус колбасу, удивленно захлопала ресницами. Да уж, предаваясь размышлениям, не заметила, как начала макать ее в чашечку с медом!

— Вкусно, хозяюшка? — c детской непосредственностью поинтересовался Витенька и пригладил ладошкой взъерошенные волосы.

— Пошто к хозяйке пристаешь? — тут же одернул его Виталик. — Сказал же хозяин — не обращать внимания! Чего лезешь–то?

— Да я просто спросил, вкусно иль нет! Я б ни в жисть такую гадость в рот не взял! Но коль хозяйке вкусно, я ишшо меду–то подложу, — принялся оправдываться Витенька.

— Та–ак… — я подозрительно прищурилась. — И давно вас хозяин просил не обращать внимания?

— Почитай уже недели две, — задумчиво подняв глаза к потолку, пожевал губами Виталик. — Как ты стала, хозяюшка, все мясное–то сахарить да сладкое солить, так и сказал нам: не мешайте, мол, Повелительнице кушать что ей хочется, даже если гадость редкостную в рот потянет. А этот обалдуй полез! Вот кто тебя за язык–то вечно дергает? — сердито фыркнув, он неодобрительно посмотрел на погрустневшего и опять без вины виноватого Витеньку.

— О боги! — прикрыв лицо ладонью, я тихо рассмеялась. Моя тщательно скрываемая тайна оказалась вовсе не тайной для жителей дома. И теперь причина, по которой муж избегал обедать со мной, стала очевидна: он просто не хотел меня смущать! Откусив очередной кусочек сладкой колбасы, я подмигнула насупленному домовенку: — Вкусно мне, Витенька. Не волнуйся, все хорошо,

Мгновенно просияв, домовой энергично пихнул в бок Виталика и показал ему язык. Что–то пробурчав в ответ, Виталик достал из кармана штанов скомканный обрывок многострадальной красной тряпочки и принялся аккуратно складывать.