Работу.

Несмотря на старания Шенди, к ней он страсти не испытывал. Его страстью был честный труд.

Репутация в деловом мире стала его самой ценной наградой. Он пробил себе дорогу к успеху самостоятельно. Он сделал себе имя, несмотря на жуткое криминальное прошлое, и ни одной живой душе не удастся вернуть его на старую дорогу.

– Так когда ты летишь в Дубай? – спросил Лука.

– В воскресенье, – ответил Маттео. – Если тебе самому не потребуется самолет.

Лука уловил намек: Маттео был уверен, что Софи окажется мало помолвочного кольца.

Он ни на секунду не поверил ее слезливой истории.

Он вообще никому не верил.

– В воскресенье? – удивилась Шенди. – Но ты же говорил, что не знаешь точной даты…

– Вот только что узнал, – процедил Маттео.

Его пассии взбрело в голову, что она будет сопровождать его в деловой поездке. Раз они собираются жить вместе, то и кольцо на пальце совсем не повредит! Он чувствовал, что она сгорает от нетерпения. Разумеется, она считала, что внезапная совместная поездка в Рим говорит о серьезных намерениях.

– Где остановишься? – спросил Пауло.

– В «Фисцелле», – ответил Маттео, имея в виду шикарный отель, номер в котором он уже забронировал.

– Как романтично! – воскликнула Шенди, но Маттео быстро ее осадил.

– Мы с Лукой собираемся его купить, – объяснил он Пауло. – Отель старый и довольно милый, но его нужно отремонтировать. Я хочу лично проверить кое-какие детали.

– А Белла, случайно, не там работает? – спросил Пауло у Софи, и Маттео чуть не поперхнулся.

Услышав ее имя, он почувствовал ком в горле и приказал себе расслабиться, чтобы проглотить тошнотворный лимончелло.

Напиток слишком сильно напоминал ему о доме, который последние пять лет Маттео пытался забыть как страшный сон.

Ему не хотелось вспоминать о прошлом, а тем более о Белле Гатти.

Через несколько месяцев после отъезда его сводный брат Дино сообщил, что Белла начала работать в баре на постоянной основе. Дино рассказал ему такие подробности, от которых у Маттео закипела кровь, впрочем, виду он не показал.

Если бы Дино догадался, что Маттео о ней волнуется, Беллу ждало бы страшное наказание.

– Ну да, там, – ответила Софи, и, несмотря на твердое намерение не вмешиваться, Маттео не удержался и спросил:

– И кем же?

– Горничной, – вместо дочери ответил Пауло. – Правильно, Софи?

– Что ж, значит, у нее теперь доступ к богатой клиентуре, – мрачно произнес Маттео и, взяв Шенди за руку, пошел к танцполу.

Он не хотел танцевать. Он хотел уйти от беседы.

Где-то там, внизу, Рим переливался огнями. Маттео почувствовал биение уличного пульса, вдруг собравшись сбросить с себя кандалы. Взять в аренду мопед и изучить прекрасный древний город. Забраться куда-нибудь высоко и оттуда осмотреть античные здания и руины, выпить дешевого вина и почувствовать себя молодым. Вот только он рад был бы пережить все эти эмоции с Беллой.

Не с той женщиной он танцевал сегодня. И не только сегодня, впрочем… Он прервал поток неприятных мыслей.

Сегодня ему не убежать от правды: в течение пяти лет, задолго до появления Шенди, каждый вечер он танцевал не с теми женщинами, и теперь, вопреки безупречной профессиональной репутации, слава сердцееда его опережала.

Избавиться от воспоминаний казалось невозможным.

Он вспомнил ее глубокий, нежный голос, когда она рассказывала о своем самом любимом месте на свете – античных банях, построенных морами. Белла частенько приходила туда и представляла, будто она живет в древние времена, и вырубленные стены заполняются весенними водами, и будто никакого разгула и распутства здесь никогда не было.