– Я должна дождаться своих, – сказала я, на всякий случай отходя подальше от машины.

Я видела, что отцу не очень нравится, что я спорю, но он тона не поменял, говорил со мной дружелюбно и тепло.

– Давай так. Пока суть да дело, выпьем где-нибудь кофе, ты умоешься и, если хочешь, вернемся сюда или я отвезу тебя в гостиницу. Или давай сразу к врачу.

– Нет, пройдет. Не так сильно уже болит.

– Тогда выпьем кофейку.

Я, поколебавшись, кивнула. Я видела, как из отделения вышли еще несколько ребят, Гены среди них не было.

В небольшом кафе на набережной мы с Сергеевым были одни. Я умылась, на секунду с сомнением посмотрев самой себе в глаза в зеркале. Я правильно всё делаю? Не знаю. Ничего вообще не знаю. Наверное, правильно.

Мы сели за единственный столик на улице.

– Вот, как ты хотела – и реку видно. Ты романтична?

– Скорее, нет.

Отец внимательно смотрел на меня, отпивая кофе. Я взяла себе облепиховый чай и сейчас с некоторым сомнением смотрела на мутно-желтую жидкость, довольно приторно пахнущую.

– Пей! Что? Невкусно? Возьми что-то другое. – Отец слегка поднял руку, не оборачиваясь, и около нашего стола тут же появилась официантка, как по волшебству. – Обычный чай заварите. Маша, – он положил руку мне на ладонь, – я был неправ все эти годы, что послушался Валю. Я думал – она мать, она имеет право, моя мама тоже так всегда говорила – твоя бабушка, которую ты не успела даже узнать, видела только в бессознательном возрасте. Не помнишь ведь бабушку?