Он высунулся в темный коридор, выждал, заскользил, прижимаясь к стене. Охрана в коридоре не беспокоила. Русская душа – пока гром не грянет… Инструкции выполняются только во время проверок. В крыле находился лишь один пациент из закрытого блока. Куда он денется, прикованный к кровати, да еще и с коликами в желудке? Двое находились в «предбаннике», не спали, увлеченно беседовали. Они сидели за стеклом и решеткой, имея собственный выход из здания – вооруженные, если память не подводила, табельными пистолетами Макарова.

– Кадышев, ты? – донеслось из-за угла. Беглец застыл, прижался к стене. У кого-то здесь непозволительно острый слух…

– Угу, – буркнул он.

– Уже закончил со своим шпионом? Быстро ты что-то. Дрыхнет, поди, без задних ног – добудиться не смог? Или сдох от своих колик?

Последние надо грамотно разыграть – дабы безоговорочно поверили и поместили в лазарет. А лучшая имитация – это настоящие колики, вызванные приемом тщательно подобранных несочетаемых препаратов. А также дозировкой, не позволяющей этому удовольствию затянуться.

– Эй, что застрял? – Охранник выглянул в коридор. Петру, мир его праху, пришлось их, видимо, умаслить – служивые грубо нарушили инструкции.

Он схватил охранника за ворот – те совсем утратили чувство опасности, месяцами ничего не происходит, – рванул на себя, сдавил предплечьем горло. Некогда убивать – напарник вряд ли станет смотреть, – отшвырнул от себя, тот судорожно хватал ртом воздух, бросился за стекло, где изменившийся в лице сотрудник рвал ПМ из кобуры. Налетел, как буря, повалил, тот треснулся затылком о настенную полку. Кровь хлынула из раскроенного черепа. Вроде, не мальчики уже – серьезные мужики, а такое себе позволяют. Тоже не стал добивать, товарищ уверенно отключался. Забрал пистолет, сунул в карман, туда же две обоймы. На цыпочках выскочил в коридор. Первый охранник лежал неподвижно, без сознания. Время не стал терять, хотя и ненавидел всей душой это краснопузое конвойное племя! Разоружил и первого, сунул пистолет в болтающуюся на боку сумку. Лишняя «веревочка» в хозяйстве – никогда не лишняя…

Он постоял неподвижно, слушал – не потревожил ли чей сон? Крадучись, направился к двери, отомкнул засов. В августе текущего года на севере Красноярского края царила несусветная жара. Обычно не так. Старожилы шутят: мол, август в наших широтах – первый зимний месяц. Но в этот год что-то сломалось в природе, жара не проходила, иногда сменялась грозовыми ливнями, после которых вновь нещадно пекло. Ночью было не лучше – парила духота.

Силуэт заскользил по дорожке, обогнул соседнее кирпичное строение. В хозблоке полгода назад случился пожар, здание внутри полностью выгорело. Куда пошли те пятеро? Ночь дезориентировала, но, кажется, разобрался. Шума не было, значит, одно из двух: либо вырвались и планы не поменялись, либо…

Ждать было невмоготу. Беглец присел у кучки бетонных блоков. За спиной раздались голоса. За колючкой, вдоль контрольно-следовой полосы, шел патруль – к счастью, небыстро. Но уже через минуту будут там, где сходятся все дороги!

Павел Евдокимович согнулся в три погибели, припустил по маршруту. Могли заметить, но не заметили, он ускорился – нетерпение гнало. Бараки остались в стороне, здесь находились хозяйственные постройки. Он крался вдоль забора, затем не выдержал, побежал. Чернел проем – КПП. Рядом никого – уже интересно. Через тридцать секунд появится патруль…

Беглец скользнул в проем, споткнулся о ступеньку, выставил ладонь. Пол был липкий, что-то разлили. Кажется, догадывался, что именно… Он шел осторожно, держась за стену. На посту – шаром покати. В помещении охраны иллюминировала слабая лампочка, озаряла голые стены, пустую пирамиду для автоматов. Здесь должны находиться как минимум трое…