– Если ты действительно он… Тогда что же ты задумал теперь, Анд Рей?

………….

Горы окутывал мягкий туман. Склоны терялись в неровной дымке, будто вырисованные тушью на бумаге древнего свитка. С высоких каменных выступов, увитых вьющимися лозами, спускались утренние потоки воздуха, напоённые дыханием горных озёр и тонким ароматом цветущего янтарного чая.

На одном из этих выступов, присев на корточки, сидел он – Андрей. В сером плаще, скрытый узорной тканью, он наблюдал за рынком сквозь густые ветви терновника. Его аура была приглушена до состояния полной невидимости. Даже птицы, пролетая мимо, не ощущали присутствия человека. Но его взгляд – цепкий, острый, как клинок духовного восприятия – был прикован к ней.

Соль Хва. Она шла по мостовой, и он чувствовал – её колебания, ритм дыхания, смятый под мантией лоскут духовного щита, ощущал даже мельчайшие вспышки в ней сомнений и растущего узнавания. Он не сомневался. Она что-то поняла.

“Те шаги, тот наклон головы. Даже поворот ладони, когда я отдавал торговцу траву. Я знал, что она заметит. Я сам это позволил.”

Но вот – вопрос, что сжимал его грудную клетку, будто зашитую изнутри колючей проволокой.

“Ты пришла не просто так. Словно по воле судьбы, несомой холодным ветром перемен. Но стоишь ли ты того, чтобы довериться тебе хотя бы на дыхание?”

Он помнил её – Соль Хва. Ученица мастера Йонг Мина, носительница имени благородного рода. Одна из тех, кто протянул руку, когда другие тянули верёвку, чтобы сдавить ему горло. И всё же… Она была их частью. Частью секты. Частью системы. Той, что пыталась приручить его, закабалить, сделать оружием с чужой печатью.

Он помнил о том, как пальцы, крепко сжимавшие его плечо, когда его тащили в ритуальный зал. Запах трав… Кровь на полу. Мягкий голос Великого старейшины секты Пяти Пиков Бессмертных, уговаривавший Йонг Мина, обещавшего, что всё “во благо”. И её отсутствие Соль Хва, которой в тот момент просто не было в обители.

“Ты была одной из немногих, кто сожалел. Но ты ничего не сделала. Ты была сильна, но не встала. Только смотрела. А потом я исчез. А ты осталась – частью тех, кто звонил в колокола, когда сжигали инакомыслящих.”

Он медленно выдохнул. Небо над его головой дрожало. Цзяолин, дремавшая в пещере ниже, снова скользнула сознанием по его разуму. Она тоже чувствовала её.

“Ты спрашиваешь – доверять ли ей? – Передалось от Цзяолин. – Я чувствую… грусть в ней. И сожаление. Но не слабость. Она стала сильнее. Осторожнее. И не принесла оружия с собой. Это тоже знак.”

Андрей сжал в руке гладкий камень, покрытый магическими линиями. Его личный сигнал к уничтожению аурной связи. Одно нажатие – и она потеряет все шансы выйти на него снова. Сотрутся тонкие следы духовной тропы, закроется энергетический узел, и он снова растворится в горах, будто тень, которой никогда не было. Его рука дрожала. Не от слабости, нет. От внутреннего разлома.

“Доверие – это то, что разрушает людей. Оно же – то, что даёт шанс.”

Он поднял голову. И увидел, как она остановилась на краю моста. Повернулась. Посмотрела – прямо туда, где он прятался. Конечно, она не могла увидеть его. Но интуиция – старая, как сама кровь, прошептала ей что-то. Соль Хва долго не сводила взгляда с кустов терновника. А потом – улыбнулась. Не надеясь. Не взывая. Просто – по-человечески. И пошла прочь. Андрей отпустил камень. Не сжал. Не стёр путь. Он остался.

“Один шанс. Только один. Если ты ещё раз покажешь, что в тебе осталась честность – тогда, возможно, я позволю тебе узнать, кто я стал.”