И в кошмарном сне не виделось, что придется заниматься чем-то подобным, потому что с раннего детства питаю стойкое отсутствие интереса к чужой собственности. Однако Родина действительно знает, что делает. За каких-то два года (а потом еще три раза по паре-тройке месяцев) из меня таки сделали самого настоящего крадуна. И больше десятка лет пер я для родной конторы все, что приказывали. Или кого. Однажды уволок с сорок пятого этажа небоскреба в столице одного государства Юго-Восточной Азии шестимесячного младенца. У тех, кто похитил его у родителей. В другой раз в известной на весь мир своими вальсами и сосисками европейской столице посильно поспособствовал похищению из полицейского морга трупа. Нашего парня, между прочим, угодившего под раздачу в результате каких-то хитрых тактических игр бывшего вероятного противника, а ныне – стратегического партнера.

А первую боевую награду получил за обычную сережку, правда, стоимостью с трехкомнатную квартиру на Остоженке. Я вытащил ее из уха одной приятной в некоторых отношениях, переживающей вторую бурную молодость дамы, супруги чрезвычайного и полномочного посла. На приеме, не помню, по какому поводу. Милую женскому сердцу безделушку потом случайно отыскал и с поклоном вернул владелице один чрезвычайно мужественного вида джентльмен. И, уверен, на всю катушку попользовался ее плавно перетекающей в благосклонность благодарностью.

Да, кстати, несколько лет назад я провел три месяца на тех самых курсах. Выяснилось, что никакая это не богадельня, а вполне себе приличное учебное заведение. И на учебном полигоне солдатики не только бордюры красят да в самоволку бегают, но и серьезными делами занимаются. Встретил кое-кого из старых знакомых. Никто меня не узнал.

– Куда прешь, микроб?! – прорычал сосед. Сгреб меня за шиворот и вышвырнул из подъезда, как обгадившегося котенка. Еще до приземления я бодро заработал нижними конечностями, пытаясь как можно скорее увеличить расстояние между нами до безопасного, но все равно не успел.

Интересный нынче выдался день, ничего не скажешь….

– Уважаемый Анатолий Павлович, позвольте от имени командования и от себя лично поздравить вас с высокой правительственной наградой и вручить высокую правительственную награду, – и замолчал, пытаясь понять, что только что сказал. – Короче, от всей души. Чисто конкретно.

Компания в военкомате подобралась немногочисленная, но какая-то мутная. Несвежий после вчерашнего, изрядно утомленный жизнью капитан в измятой до состояния полной изжеванности форменной курточке и до неприличия грязной защитного цвета футболке. Чрезвычайный и особо доверенный представитель Родины-мамульки. Именно он вручил мне коробочку с тем самым давно обещанным орденом и книжечку к нему.

Лично я гладко выбритый и одетый в чистое. К тому же милый и румяный аки купидон с картинки. Абсолютно не страдающий похмельем, так как еще месяц назад успешно освоил в компании бывших сослуживцев ящик-другой-третий водки и с тех пор ни-ни-ни.

И наконец, еще один – роскошный мен в штатском. Не припомню, чтобы мы пересекались где-нибудь и когда-нибудь до этого, но родной конторой пахнуло вполне ощутимо.

– Позвольте еще раз поздравить вас и пожелать… – старательно дыша в сторонку, из последних сил проговорил капитан и тяжко вздохнул.

Больше всего на свете военному хотелось откомандировать свежеиспеченного орденоносца, меня то есть, в лавку за бутылкой и поправить на халяву подорванное накануне здоровье. Или выгнать всех посторонних из персонального, три на три метра, кабинета и сделать то же, но в одиночку. И, черт с ним, за свои, за кровные.