На закате, когда очередной день шел на убыль, Дарклинг водил меня по палубе и спускал в люк прямо на глазах у Мала. Нам запрещалось разговаривать. Я пыталась задержать его взгляд, без слов передать, что я в порядке, но видела, как росли его ярость и отчаяние. Утешить его было не в моих силах.

Один раз я споткнулась об крышку люка, и Дарклинг поймал меня, прижав к себе. Он мог бы отпустить меня, но вместо этого замер, и, не успела я отпрянуть, как его рука скользнула ниже моей спины.

Мал рванул вперед, и лишь хватка стражей сдержала его от того, чтобы напасть на Дарклинга.

– Еще три дня, следопыт.

– Не трогай ее! – прорычал он.

– Я сдержал свою часть сделки. Ей никто не навредил. Но, возможно, ты боишься не этого?

Казалось, еще чуть-чуть и Мал не выдержит. Его лицо побледнело, губы сжались в тонкую линию, мышцы на руках напряглись от попыток разорвать сковывающие его веревки. Я не могла на это смотреть.

– Со мной все в порядке, – тихо произнесла я, рискуя нарваться на нож Дарклинга. – Он не может причинить мне вред.

Ложь, но она казалась сладкой на моих губах.

Дарклинг переводил взгляд с меня на Мала, и я увидела проблеск мрачной зияющей дыры внутри него.

– Не беспокойся, следопыт. Ты поймешь, когда наша сделка будет разорвана, – он втолкнул меня в трюм, но не прежде, чем до меня донеслись его прощальные слова Малу: – Я позабочусь о том, чтобы ты услышал, когда я заставлю ее кричать.

Неделя подходила к концу, и на шестой день Женя разбудила меня рано утром. Придя в себя, я поняла, что еще даже не рассвело. Меня пронзил страх. Может, Дарклинг решил положить конец моей отсрочке и исполнить свои угрозы?

Но лицо Жени светилось от счастья.

– Он что-то нашел! – пропела она, подпрыгивая на носочках. Девушка едва не пританцовывала, пока помогала мне подняться с койки. – Следопыт сказал, что мы близко!

– Его зовут Мал, – буркнула я, отстраняясь от Жени и игнорируя ее обиженный вид.

«Неужели это правда?» – гадала я, пока меня вели на палубу. Может, Мал просто оттягивал время?

Мы вышли под тускловато-серый свет раннего утра. На палубе толпились гриши, вглядывающиеся в воду, пока шквальные управляли ветром, а команда Штурмхонда отвязывала паруса.

Туман стал плотнее, чем накануне. Он нависал над водой и заползал влажными завитками на корпус корабля. Тишину нарушали лишь указания Мала и отрывочные команды Штурмхонда.

Когда мы вышли на широкий открытый участок моря, Мал повернулся к Дарклингу:

– Кажется, мы близко.

– Кажется?

Он кивнул.

Дарклинг задумался. Если Мал просто тянул время, его старания обречены на провал, и цена этому будет слишком высокой.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Дарклинг кивнул Штурмхонду.

– Спускай паруса, – приказал он корсару, и команда принялась выполнять.

Иван постучал Дарклинга по плечу и указал на южный горизонт.

– Корабль, мой господин.

Я прищурилась, глядя на крошечное пятнышко на синем фоне.

– Под каким они флагом? – спросил Дарклинг у Штурмхонда.

– Наверное, это рыбаки. Но мы будем присматривать за ними на всякий случай. – Он махнул одному из членов экипажа, и тот поспешил к бом-брамселю с подзорной трубой в руке.

Баркасы подготовили и спустили на воду, полные людьми Штурмхонда и ощетинившиеся гарпунами. Гриши Дарклинга собрались у перил, чтобы наблюдать за продвижением лодок. Туман, казалось, усиливал громкость шлепков весел о волны.

Я шагнула к Малу. Всеобщее внимание было сосредоточено на воде. Только Женя наблюдала за мной. Она замешкала, а затем намеренно отвернулась и присоединилась к другим у перил.