– Хорошо. Только будь на моей стороне, для меня это важно.

Она обвила рукой мою шею и поцеловала в губы.

– Ты дурачок, – сказала она, и коснулась пальцем кончика моего носа. – Пойдем, а то Мышь нас заждалась.

– Она не маленькая, прекрасно знает, зачем мы уединились. – Я пожал плечами.

– Именно поэтому будет дуться. Для нее это еще не имеет того значения, которое имеет для нас, и она думает, что мы всякими взрослыми глупостями занимаемся, вместо того, чтобы ловить рыбу.

Мы вышли из дома. Оказалось, что Мышка не только умудрилась самостоятельно вывести катер из эллинга, но и ошвартовала его у пирса. Я помахал ей рукой. Она ответила.

– Не дуется, – заметил я. – Она взрослеет, и для нее наши взрослые глупости перестают быть глупостями и приобретают значение.

– Наверное, ты прав. – Чернуха взяла меня за руку и мы направились к катеру. – Это называется гормональная обусловленность желания. Пока ее нет, «писька» – просто смешное слово, ничего больше. А когда появляется, меняется очень многое.

– Это уж точно, – произнес я, вспомнив, как в лагере менялось мое отношение к Ксюше с чисто дружеского на полное эротизма. – Слушай, а ты только сами видеоролики смотрела в папке, или отчет Дикого тоже?

– Ты про исследовании о биологии акватории?

– Да.

– Просмотрела, но не нашла там ничего интересного. Мне кажется, ни у кого из нас не хватает образования в этой области, чтобы понять, о чем оно.

– Но у меня есть предположение. – Я решил с ней поделиться. – Мне кажется, на основе изучения пищевых цепочек, Дикий обнаружил признаки присутствия очень крупного биотеха.

– Платформа?

– Гигантская платформа, – уточнил я. – С ракетами, длинной в тридцать метров или даже больше.

– С термоядерными боеголовками? Живая? – Чернуха задумалась.

– Если я прав, то твоя теория о пути наименьшего зла может оказаться несостоятельной, а моя, о маленьком подлом шантажисте, заиграет новыми красками.

– Интересно. Если он нашел такую платформу, почему не сообщил об этом?

– Вот. Тут твоя теория начинает пошатываться. А моя дает ответ. Дикий не хочет, чтобы платформу убили. Он хочет взять ее под контроль, как мы это делали, и шантажировать Метрополию, пригрозив термоядерным ударом по городам.