Когда я представил, как хищная тварь схватила зубами Чернуху и не дает ей подняться к поверхности, чтобы вдохнуть воздуха, мне стало по-настоящему дурно. Прямо ворох воспоминаний пролетел перед глазами, но времени на рефлексии не было совершенно. Личинка такого размера могла без особого труда откусить человеку голову. Возможно, это уже произошло, и тогда от меня ничего уже не зависело, но если не произошло, мне придется задействовать все самообладание, чтобы не дрогнуть в столь важный момент. Вот только полностью отстроиться от эмоций все равно не получалось.

Хуже всего, что Чернуха без воздуха. Даже если ей удалось каким-то образом оберечь крупные артерии от зубов, она уже в любом случае потеряла сознание и захлебнулась, поэтому счет идет на секунды, чем их больше пройдет, тем труднее будет Чернуху реанимировать. Я же только что как следует провентилировал легкие, и мне хватит воздуха минуты на две, а больше и не нужно, так как или я через две минуты вытащу Чернуху, или нас обоих вытащат спасатели через час.

Я врубил водометы и спикировал в глубину, наводясь по компасу и сонарной метке. Через десять секунд мы с тварью установили визуальный контакт. Ее шесть глаз против моих двух. Страшная она, конечно, до одури, к этому хрен привыкнешь, словно демон через трещину дна выбрался из самого ада. Конечно, тела тварей разрабатывались ради высочайшей эффективности, на основе сильно измененного генома ряда морских существ, чтобы броня защищала тело, глаза видели больше, дальше, объемнее, а органы обоняния и слуха значительно превосходили природные. Но до чего же жуткий получился результат! Без оторопи не взглянешь даже на чучело, а тут живая боеспособная тварь в глубине.

Увидев меня, личинка выпустила из пасти Чернуху, и она спиной вниз начала погружаться, оставляя за собой четыре отчетливых шлейфа крови. Голова у нее была на месте, это главное, кровопотеря, судя по шлейфам, тоже не катастрофическая. Сработал вычислитель ее костюма, он отследил отсутствие пульса, и попытался надуть балластные полости газом из водометного картриджа, чтобы поднять пострадавшую на поверхность. Алгоритм был отличный, да только балластные емкости пробило зубами твари, и вверх начал подниматься лишь поток пузырей, а не Чернуха.

«Чучундра, вытаскивай Чернуху, я отвлеку тварь!» – передал я на катер жестами.

Чучундра тут же перевалился через борт с кинжалом в руке и в одних плавках. Быстро сработал, словно ждал команды, но тварь хотя и не доросла до взрослой стадии развития, соображала прекрасно. Она махом вычислила, что я под водой дольше, кислорода у меня в крови остается меньше, значит, я представляю меньшую опасность, чем Чучундра, нырнувший свеженьким. Как торпеды вообще определяли, что мы ныряем на задержке дыхания, а не с «воздушкой», оставалось лишь гадать. То ли ультразвуком сканировали отсутствие дыхательных колебаний грудины, то ли по запаху определяли состав крови – не важно. Куда важнее теперь было разубедить тварь в неверно сложившимся представлении о степени моей безопасности.

Я изменил положение тела, выхватил глубинный кинжал и врубил водометы на полную, взяв атакующий курс. Но я не успел до твари добраться, как она попыталась схватить Чучндру. Однако тот тоже не пальцем деланный, увернулся от зубов, хотя был без водомета и гидрика, она за ним потянулась, выгнулась, шарахнула хвостовыми щупальцами по днищу катера, как следует его раскачав, но не успела рвануть вперед, напоровшись брюхом на мой кинжал. Не так чтобы рана вышла серьезной, но тварь это разозлило, она завертелась штопором, оставляя кровавый след, описала длиннющую дугу, и лишь потом бросилась за Чучундрой. За это время он успел донырнуть до рифа, а там его с разбегу не взять. Я же почему-то вообще выпал из зоны внимания личинки. Меня это даже несколько оскорбило, ведь результативный удар ей нанес именно я.