Однако терять прославленную, закаленную в боях дивизию немцы не хотели. Под прикрытием артиллерии по полю ползали БРЭМы «Бергепантер», бронированные ремонтно-эвакуационные машины. Цепляли кранами, установленными на платформах, не слишком поврежденные танки, буксировали в тыл. За несколько часов танковые части были отведены за линию фронта, а чтобы русские чего не удумали, в воздух с замаскированного аэродрома в Плюжице была поднята эскадрилья пикирующих бомбардировщиков, которая полчаса утюжила пустую линию фронта, швыряясь бомбами и треща пушками из подкрыльных гондол.

На изломанной передовой установилось шаткое затишье. У соседей тоже не наблюдалось особых наступательных порывов. Помалкивала Ставка. Войска по обе линии фронта зализывали раны, принимали пополнение, настороженно следили за телодвижениями противника. Но в то же время с обеих воюющих сторон велась работа – разведчикам заскучать не давали.

14 сентября третий взвод разведроты капитана Калмакова под покровом темноты убыл в неизвестном направлении, и два дня о его судьбе вестей не было. В расположении роты, расквартированной на западной окраине Багровичей в брошенных жителями избах, царило нервозное ожидание. «На чемоданах сидим», – шутил командир первого взвода лейтенант Нахальцев, с лихвой оправдывающий свою фамилию. Форму не снимали, оружие и снаряжение держали наготове. «Торчим тут без толку, – ворчали рвущиеся в бой энтузиасты. – Кислород зазря поглощаем, углекислый газ выделяем». И, кажется, дождались. После обеда 17 сентября Калмакова срочно вызвали в штаб дивизии. Вернулся капитан через час – деловой, собранный. Провел короткую беседу с командирами взводов, после чего объявил построение в закрытом дворике при полной амуниции. Полсотни бойцов – обученных, обстрелянных, владеющих любым оружием, умеющих думать головой – удивленно повернули головы, когда комроты, отыскав глазами Зорина, поманил его пальцем.

– Зорин, Вершинин, ко мне. Для вас особое поручение.

Калмаков объяснил создавшуюся ситуацию уже в сенях своей штабной избушки:

– Рота уходит на задание в направлении Обжиша – это на запад. Там соединимся с третьим взводом. В расположении противника зафиксированы скрытые маневры, приказано установить их характер, возможна разведка боем… но вас двоих это не касается. Задание ответственное, Зорин, отнесись серьезно. Фронтовое управление СМЕРШ проводит радиоигру, чтобы обмануть противника и отвлечь основные части его войск от точки готовящегося удара. Операцию осуществляет 11-й шифровальный отдел СМЕРШ. Радиоигру поведут из Слеповца – это городок километрах в сорока к северу. Территория от немцев освобожденная, но они по-прежнему где-то здесь. Сам понимаешь, фронт в этих краях – понятие зыбкое и неуверенное. От вас требуется проводить группу шифровальщиков из разведотдела армии в Слеповец, в секретную часть. Там их уже ждут. Отвечаете за товарищей головой. Если с кем-то из них что случится – пойдете под трибунал. И не говори, Зорин, что тебе под трибунал не привыкать ходить, однажды удача и отвернуться может… Уяснили задание? Марш к штабу, через полчаса будет машина. Двух сопровождающих должно хватить – все же не по немецкой территории поедете. Поступаете в распоряжение старшего шифровальной группы. Если он сочтет, что в Слеповце вам делать нечего, – пулей обратно, нехрен там бездельничать, когда война идет.

– Мы не ослышались, товарищ капитан? – Зорин переглянулся с расстроенным Мишкой. – Мы, боевые разведчики, должны нянькаться с какими-то шифровальщиками? В то время, когда рота уходит на выполнение боевого задания?