Мне стало смешно. Александр Михайлович опять переселился в наш особняк и занял свою старую спальню, потому что его сын Тема, с которым полковник жил последнее время, счел, что старый коттедж маловат, без всяких сожалений сломал его и затеял строительство нового. Сам Тема поселился в гостевом домике, там две комнаты и кухня. Дегтярев тоже сначала устроился в садовой избушке, вот только он, любитель комфорта, в свободный день предпочитает спать до полудня, а потом медленно пить кофе со сдобными булочками. Тема же вскакивает в шесть, начинает напевать, включает кофемашину. Звуки беспрепятственно проникают в крошечную светелку, где тут же просыпается толстяк. Спустя неделю после переселения из большого дома в крохотный Александр Михайлович спросил у меня:

– Как думаешь, за какое время построят новое здание?

Я сразу поняла, чем вызван его интерес, и, сохраняя на лице серьезное выражение, ответила:

– Если оно по размерам, как наше, и тоже складывается по кирпичику, то коробку поставят месяцев за восемь-десять.

– Долго как, – покачал головой толстяк.

– А въехать можно будет через два года, – подытожила я.

В глазах Александра Михайловича заплескался ужас.

– Почему так долго?

Я начала загибать пальцы:

– Проведение отопления, канализации, электричества, установка котлов, бойлера, фильтров, штукатурка-покраска стен, потолков, укладка паркета. После того как стены будут возведены и уложена крыша, начнется самая долгая и дорогостоящая работа. С момента рытья котлована до торжественного перехода кота через порог, как правило, проходит три года. Но это при условии, что хозяин не хочет эксклюзива. Вот мой бывший муж Макс Полянский возводил фазенду семь лет, ему делали по спецзаказу в Германии двери, люстры изготавливали в Италии…

Александр Михайлович ушел в самом мрачном расположении духа. На следующий день он заглянул к нам в районе восьми вечера и запел:

– У Темы гости, дым коромыслом, можно я переночую у вас?

– Конечно, – милостиво разрешила я. – Твоя комната всегда свободна.

Все. Полковник больше не ушел, он тихой сапой перетащил все свои вещи, обосновался у нас и сейчас доволен донельзя. Единственное существо в доме, с которым у Александра Михайловича непростые отношения, – это Мафи. Собаку привел к нам Игорь, сын Зои Игнатьевны, бабушки Феликса[1]. У Гарика постоянно возникают идеи разбогатеть, Мафи была приобретена им для натаскивания ее на поиск трюфелей в лесах Подмосковья. Увы, Мафи оказалась неспособной ученицей, да еще обладательницей на редкость шкодливого характера. Она быстро разочаровала Игоря и в конце концов осталась в Ложкине. Я вздохнула. Слава богу, Зоя Игнатьевна вместе с чадами уехала от нас. Ох, лучше забыть о них. Давно заметила, стоит мне о ком-то подумать, как он тут как тут!

Не успела я выбросить из головы мысли про родственников мужа, как раздался звонок домофона.

– Бегу, бегу, – закричала из кухни Люся, и тут же послышался звон.

– Ой, мамочки, – запричитала домработница. – Миску эмалированную с котлетами уронила!

Мафи рванула к плите, она явно услышала знакомое слово «котлеты». Хучик вразвалку поковылял за паглем[2]. А я, полная нехороших предчувствий, направилась в прихожую, несмотря на погожий майский день, мне почему-то стало холодно. Неужели прикатила Зоя Игнатьевна? Дашенька, зачем ты о ней подумала? Лучше бы вспомнила про тайфун или цунами.

Я распахнула дверь и сначала обрадовалась, это была вовсе не бабушка Феликса. Потом пришло удивление.

– Андрюша? Заходи.

– Давай в саду на скамейке посидим, – предложил приятель.