Дело не в том, что именно вы едите, не это важно; важно то, какое влияние на вас оказывает тот или иной вид пищи, каково ваше внутреннее состояние при приготовлении или принятии пищи и как любое потакание вкусовым пристрастиям отражается на процессе развития и изменении вашего внутреннего состояния, препятствует или нет его прогрессу, – такой подход будет для вас самой лучшей йогической дисциплиной. Тем не менее, я могу для вас установить одно правило: «Не делайте, не говорите и не думайте ничего, что вы хотели бы скрыть от Матери». И это является ответом на возражения, поднявшиеся внутри вас – которые исходят от вашего витала, не так ли? – против того, чтобы ставить Мать в известность о «подобных мелочах». Почему вы так уверены в том, что эти вопросы только лишний раз потревожат Мать или же что она сочтет их слишком мелкими? Если всю жизнь следует рассматривать как йогу, то тогда может ли что-либо в ней считаться мелким или несущественным? Даже если Мать не отвечает, представить в правильном духе на ее рассмотрение любой вопрос, связанный с вашим поведением и саморазвитием, значит обеспечить себе ее защиту, предоставить свои поступки влиянию света Истины, лучей Силы, осуществляющей трансформацию, – ибо эти лучи немедленно начинают озарять и воздействовать на то, что было предложено ее вниманию. Если что-то внутри вас не советует вам обращаться к Матери, в то время как ваш дух побуждает вас к этому, то это вполне может быть некой уловкой витала, с помощью которой он хочет избежать озарения этим Светом и воздействия этой Силы.

К человеческой природе не следует относиться как к механизму, управляемому с помощью набора жестких ментальных правил; нужно обладать большой гибкостью, чтобы иметь дело со сложным комплексом побуждений, движущих ею.

Да, даже в обычной жизни витал и эго должны находиться под контролем – иначе жизнь стала бы невозможной. Даже у многих животных, живущих группами, есть строгие правила, подчиняющие эго жесткому контролю и ограничивающие его свободу действий, и тем, кто их нарушает, приходится дорого за это расплачиваться. Особенно хорошо это уяснили европейцы, и хотя они полны эго, тем не менее, когда речь идет о совместной работе или коллективной жизни, они очень хорошо умеют держать свое эго в узде, даже если оно недовольно рычит где-то внутри них; в этом секрет их успеха. Но и в йоге, и в духовной жизни речь, конечно же, идет не о контроле над эго, а об избавлении от него и подъеме к более высокому принципу существования, так что притязаниям эго здесь дается еще более сильный и настойчивый отпор.

Правило, которое каждый может изменять как ему вздумается, это уже не правило. Во всех странах, где коллективный труд широко и с успехом используется (Индия к ним не относится), правила существуют и никто даже не думает нарушать их, так как все прекрасно понимают, что без дисциплины работа (а также и жизнь) быстро превратится в нечто сумбурное, анархическое и обреченное на неудачу. В те времена, когда Индия была в расцвете, все в ней было подчинено правилам, даже искусство и поэзия, даже йога. В действительности, наши правила намного менее строги, чем в любой европейской организации. Каждый садхак в своей работе обладает достаточно большой свободой выбора, даже в рамках существующих правил, но этой свободой нужно пользоваться с осторожностью, иначе она может стать источником своеволия и хаоса.

Мать окружает своей защитой всех садхаков, но если они из-за своих действий или занимаемой позиции выходят из-под ее защиты, могут возникать нежелательные последствия.