– Да, юный синьор. По молодости вы тратите энергию расточительно, разбрасывая её широким конусом. Гвардейские офицеры направляют Силу гораздо рациональнее. Она – и двигатель, и защита, и оружие.

Вот так. Или вернуться домой, где лётные и боевые навыки Алекса ничуть не хуже, чем у иных сверстников, или продолжить полёт в Леонидию, где он запросто сложит голову из-за единственного косого взгляда. Но кто же в Сканде научит высшему искусству? Нужно выбирать: или пройти по избранному пути, рискуя сломать шею, или отступиться, а затем жалеть до конца бесславной жизни, что упустил шанс.

– Высокородный Ториус… Мне, право, неловко за неосмотрительность. Вам и простолюдинке из трактира я обязан спасением от бесчестного фалько. И всё же осмелюсь попросить: возьмите меня в ученики. Или хотя бы в спутники.

– Многие и мечтать не могут о подобной привилегии, – заметил Кирос.

– К тому же я не беру учеников, – продолжил главный. – Мои обязанности при дворе слишком деликатного свойства. Так что, юноша, ваш путь по-прежнему лежит в Леонидию. Будьте осмотрительнее и старайтесь не нарываться… Если у вас это получится. Советовал бы отдохнуть ещё день, заживить руку.

– Я прекрасно фехтую левой, – отмахнулся Алекс, возмущённый предположением, что пустяковая рана задержит в таверне.

– Вы преувеличиваете полезность фехтовального навыка. Император и герцоги давно собирались отменить ношение шпаг как реликта прошлых столетий.

– Но это – оружие чести!

Северянин схватился за эфес шпаги, укреплённой на поясе в отсутствие перевязи, и едва сдержал стон от боли в руке.

– То есть ритуальное. Запомните, молодой тей, сильных мира сего интересуют не ваши дуэльные утехи, а польза в бою на войне. Императора убедили, что шпага ещё годна для вспарывания оболочек аэростатов, потому и сохранена заточка лезвия на треть длины. Против вражеской пехоты, вооружённой винтовками со штыками, её клинок слишком короток.

Да, против червей с винтовками только револьвер… Который тоже похитили.

– Высокородный! Куда мне поступить на службу в столице?

Ториус усмехнулся в усы и провёл пальцами по седеющей бородке клинышком.

– Рискну предположить, что вы собрались вербоваться прямо в имперскую гвардию?

– О да! Это – предел мечтаний.

Грег и Кирос глянули на новичка с откровенной жалостью, которая кольнула не меньше, чем вчерашние оскорбительные слова Байона. Алекс не без труда сдержал резкость. Выдохнув, похвалил себя: он учится «не нарываться» по совету старшего. Поэтому заявил лишь, что признавался лучшим молодым летуном и фехтовальщиком провинции.

– Именно – провинции, молодой человек. Да будь вы чемпионом всей Северной Сканды, ваши заслуги ничего не значат при дворе. Нужны связи, протекция. Посему могу посоветовать записаться в столичный легион. Не возражайте! Да, это – не гвардейская часть. Но и в него попасть непросто. Без приличной одежды, оружия и рекомендаций двери гвардии для вас закрыты. По крайней мере – пока.

Алекс опечалился. Конечно, он не тешил себя иллюзиями, что Леонидия тотчас падёт к ногам, лишь его крылатый силуэт мелькнёт над ближайшими холмами. Но нарисованная Ториусом картина воистину безрадостна.

– Спасибо, благородный…

– Постой. Так и быть, помогу ещё раз, чёркну пару строк элит-офицеру Иазону, командующему легионом. Возможно, ему пригодится такой – честолюбивый и бесцеремонный.

Глядя, как Ториус выводит размашистый вензель подписи, молодой синьор решился на последний вопрос:

– Ваша щедрость по отношению ко мне безгранична. Чем же я заслужил…

– Ничем, – элит-офицер взмахнул листком в воздухе, высушивая чернила. – Быть может, когда-нибудь и я обращусь к вам с просьбой, в которой не откажете как человек чести. Или не понадобится, или просто не доживёте до минуты, когда сумеете быть полезным… Увидим! На этом – прощаемся. А вы лечитесь ещё не менее чем сутки.