«Отбывающих наказание нельзя трогать, человек. За повторное нарушение данного правила ты лишишься конечности. Тебе понятны требования?»

В ответ я лишь кивнул, и представитель расы Далай, как было понятно из надписи над ним, снова ушел в тень и растворился возле стены. Интересно… Десятый уровень, Путь Пси, что бы это ни значило. Я встал на ноги, потер ноющую грудь. Ладно, девушку трогать нельзя, а вот этого поломанного мужика можно, интересно? Он вроде как не наказание отбывает, а просто помирает. Да и раны явно людьми нанесены, а не этими псиониками.

Я подошел к лежащему на полу окровавленному телу и скривился от вида его ран. Крепко ему досталось: левая нога вывернута и лежит в неестественной позе, да к тому же и сломана, на груди хорошо видны колото-резаные раны, лицо – сплошной синяк. Тот еще красавчик, в общем. Собеседник из него явно не самый лучший получится.

– А вот этого можно трогать? – громко спросил я, указывая на лежащего мужика.

Ответа не последовало. Пожал плечами и медленно наклонился над умирающим Хадко, идущим по Пути Энерго, четвертого уровня. Дотронулся до него пальцем и напрягся, ожидая удара, но его не последовало. Ладно, посмотрим, чем можно помочь. Будь у меня доступ к хранилищу, я бы этого мужика быстро на ноги поднял, но чего нет, того нет.

Представитель какого-то народа Крайнего Севера был без сознания и собирался уйти на перерождение – мне это было ясно, как дважды два. Я сейчас хоть и без своего ИИ и Радара, но сам много чего могу увидеть – завышенные характеристики это позволяют. Хадко явно умирал, об этом четко свидетельствовал уменьшающийся бар его показателя жизни. Видимо, одно из его ранений, нанесенных явно чем-то острым, задело в брюшной полости что-то важное, и мужик тупо терял кровь. Будь он обычным человеком, давно бы умер, но все идущие по какому-либо Пути гораздо крепче телом и духом, чем обычные люди. Характеристики, которые отображает Система, это не просто цифры, это цифровое отображение измененной сути участника Схождения. И чем дальше мы идем по этому пути, тем крепче становимся. Так вот и этот мужик. Хоть и терял кровь постоянно, но проживет еще минимум пару часов.

Мне тут явно больше нечего делать – помочь бедолаге не смогу, как и облегчить страдания. Я собирался встать и пойти на поиски еще кого-нибудь, когда в дальнем конце помещения отворилась массивная дверь, запуская в помещение внешний холод.

Внутрь прошла группа людей, одетых по местной моде, и бодро зашагала вперед, волоча за собой большие мешки. От толпы народа отделилась женская фигурка и кинулась в мою сторону. Я немного напрягся, но, как оказалось, зря. Скрипка – так звали барышню – кинулась не ко мне, а к лежащему на полу Хадко. Споро осмотрела его раны, ругаясь сквозь зубы, а после подняла голову и уставилась на висящую на кресте Аиду. И вот тут она в выражениях не стеснялась совершенно. Немного спустив пар, Скрипка снова склонилась над своим товарищем и, вытащив откуда-то из-за пазухи маленький бутылёк, принялась поить Хадко.

– Если это просто вода, то она его убьет, – подал голос я. – Вероятность перитонита возрастет.

– Да завали ты хлеборезку! – огрызнулась мадам. – Умные все такие, что просто звиздец!

Я миролюбиво поднял руки вверх и принялся разглядывать проходящую мимо толпу, состоящую из женщин и мужчин. Те, вяло переговариваясь, проходили мимо нас, бросая совершенно незаинтересованные взгляды на лежащего Хадко. А вот на висящую Аиду смотрели с куда большим интересом, да и то это делали больше мужчины, отпуская при этом сальные шутки. Было видно, что делают они это больше для проформы, исполняя некий ритуал, вяло и без задоринки, так сказать.