– Идите за мной! – приказал ему полковник, и Дегтярёв не посмел ослушаться.

Дошли до заветной железной двери, полковник распахнул её:

– Входите!

Сан Саныч переступил через порог и обмер. Такого великолепия ему видеть ещё не доводилось. Полковник замешкался в дверях, давая возможность Дегтярёву прочувствовать давящую значительность увиденного, и только после долгой паузы напомнил о себе:

– Капитан Брусникин!

Тотчас же примчался Толик. Теперь он был капитаном Брусникиным. По нему было видно – настоящий вояка.

– Я, товарищ полковник!

– Вот вам электрик. Введите его в курс дела.

– Есть, товарищ полковник!

– Часа вам хватит?

– Так точно, товарищ полковник!

Эхо горохом отскакивало от бетонных стен зала. Дегтярёва эта обстановка подавляла.

– Даю вам час, – сказал полковник, ни к кому конкретно не обращаясь. – Действуйте! – И вышел, прикрыв за собой тяжеленную металлическую дверь.

Брусникин перестал тянуться в струнку и очень даже фамильярно хлопнул Дегтярёва по плечу:

– Ну? Будем знакомиться? Звать как?

– Александром. Сашей.

– Ты оттуда? – Брусникин ткнул пальцем вверх, где, по его разумению, светило солнце и с ветки на ветку перепархивали птицы.

– Оттуда.

– Ну и как там?

– Очень хорошо, – совершенно искренне сказал Дегтярев.

Здесь, под землёй, ему нравилось гораздо меньше. Точнее, совсем не нравилось. Но вслух он об этом сказать не смел.

– А мы тут уже закисли, – сообщил ему Брусникин. – Надоело, хоть волком вой. Ну да ладно, займёмся делом. Не управимся за час – пиши пропало. У нас тут недавно одного шлёпнули. Слыхал?

– Угу, – закручинился Сан Саныч.

Брусникин проводил его в другой конец зала, где обнаружился внушительных размеров распределительный щит.

– Беда с этим щитом, – сообщил Брусникин. – Что-то там в нём полетело, и у нас не все мониторы включаются. Ты бы посмотрел, а?

У Дегтярёва с квалификацией всё было в порядке, и он за пять минут разобрался, что к чему. Дело-то было пустячное. Пакетничек полетел. Заменить – и никаких забот. На всё про всё у него ушло пятнадцать минут.

– Молодец! – оценил его старания невесть откуда взявшийся Брусникин. – С меня сто граммов.

Сан Саныч неуверенно засмеялся, но про сто граммов, как оказалось, было совсем не шутка.

– У нас есть, – сказал Брусникин. – Сейчас вздрогнем.

– А можно? – обмер, не веря, Сан Саныч.

– А кто ж нам запретит?

– Полковник, – вжал голову в плечи Дегтярёв.

– У него своя служба, а у нас своя, – весело сказал Брусникин. – В общем, пошли.

В дальнем углу обширного зала было оборудовано что-то вроде уголка отдыха. Несколько стульев, стол, старый, видавший виды холодильник. На стене – карта СССР и портрет маршала Брежнева в маршальском мундире.

– Наша кают-компания, – сообщил Брусникин. – Место встреч, выпивонов и дружеских мордобитий.

Говоря это, он извлекал из обшарпанного холодильника бутылки с водкой, рыбные консервы и золотистые луковые головки.

– Нам это можно, – говорил Брусникин, кивая на водку. – Потому как напряжение и стрессы всякие. Ответственность-то какая! Чуть что не так – и полшарика в преисподнюю.

– Какого шарика? – не понял Дегтярёв.

– Земного, какого же ещё. Вот, иди сюда.

Брусникин вывел Сан Саныча к длинному пульту, за которым сидели несколько офицеров. По пульту одна за другой, через равные промежутки, аварийно краснели шляпки кнопок. Десятка два, не меньше. Брусникин указал на одну из них:

– Достаточно нажать – и нет Нью-Йорка.

Сан Саныч обмер. Слышал про наше ядерное оружие и про то, что есть где-то специальные люди, в случае чего запускающие смертоносные ракеты к цели, но чтоб вот так, воочию, собственными глазами, и чтоб только руку протянуть – и всё! Запуск!