Ребят, которые вышли с гитарами на сцену, я не знал. И Дёмина нигде не было видно. Я уже хотел справиться о нём у кого-нибудь из работников этого почтенного заведения, как вдруг увидел: Илья сидит вполоборота ко мне, потягивая прозрачную жидкость из высокого стакана. Я легко узнал его: те же усы, тот же животик.

– Добрый день! – сказал я, присаживаясь напротив.

Мы были вдвоём за столиком. Илья не ответил и смотрел на меня так, будто моё появление было невозможно в принципе. Когда он всё-таки смирился с реальностью моего возникновения перед ним, спросил бесцветным голосом:

– Какими судьбами?

Я еле его расслышал из-за грохота инструментов за моей спиной.

– Я ищу вас несколько дней.

– Что случилось? – всё так же бесстрастно осведомился Дёмин.

– Мы хотим возродить программу «Вот так история!».

В дальнем углу тёмного прокуренного зала завизжала какая-то девица. Дождавшись, пока она затихнет, Дёмин поинтересовался:

– Ну, и что?

– Мы – я и Светлана – хотим, чтобы вы тоже в этом участвовали.

Дёмин в очередной раз приложился к своему стакану. Честно говоря, меня обескураживала его реакция на происходящее. Я ожидал увидеть … ну, не восторг, конечно … но хотя бы малую толику заинтересованности. А вместо этого наблюдались то ли настороженность, то ли равнодушие – я пока не мог этого определить.

– А как же твоя работа? – спросил Демин. – Налоговый полицейский – хорошая профессия.

– Я ушёл из полиции. Ещё год назад.

– Ах, да, – будто только что вспомнил он. – Ты же говорил. Помню, помню.

Он валял дурака, и я не мог понять – почему. Неужели он до сих пор на меня злится?

Музыка стихла. Дёминские ребята подошли к нашему столику. Перерыв. Десять минут, за которые можно пропустить по паре рюмок водки. Они поглядывали на меня с интересом, но ни о чём не спрашивали. Дёмин просветил их по собственной инициативе.

– Знакомьтесь, – сказал он, глядя куда-то в пространство за моей спиной. – Это товарищ из налоговой полиции.

Парни воззрились на меня так, будто я был тараканом, невесть откуда появившимся на обеденном столе. Я понял, что Дёмин меня провоцирует.

– Дядя шутит, – сказал я. – Дядя сегодня не в настроении.

– Какого чёрта ты здесь появился? – вдруг прорвало Дёмина.

Его музыканты разглядывали меня, всё больше и больше мрачнея.

– Я бы не пришёл, если бы не Светлана. Она хочет, чтобы вы вернулись в программу.

Дело действительно было в Светлане. Если бы не её желание, я не стал бы предлагать Дёмину вернуться в коллектив.

– Вам пора! – неожиданно сказал музыкантам Илья. – Публика безумствует и требует своих кумиров на сцену.

Публика в самом деле уже начинала заводиться, но совсем не по причине отсутствия музыкантов на сцене, а потому, что количество выпитого каждым из присутствующих спиртного стремительно приближалось к критической отметке. Ребята поднялись с явной неохотой, одарив меня на прощание недружелюбными взглядами.

– Вам нравится вот это всё?

Я обвёл рукой насквозь прокуренный и источающий смрад агрессии зал.

– Тебе-то что за интерес? – спросил Дёмин, перегнувшись ко мне через стол.

– Честно? – на всякий случай уточнил я.

– Да.

– При нашей взаимной …

Я хотел сказать «нелюбви», но не решился, долго подыскивал слово, пока не нашёл нужное.

– При нашей взаимной настороженности мне вообще представляется проблематичным мирное сосуществование в рамках одного коллектива. Но вся штука в том, что коллектива-то и нет, а так, одни осколки. И если эти осколки удастся собрать – я, вы, Светлана – и попытаться хотя бы примерно воссоздать то, что было раньше …