Потом он выходит из больницы, Андрей приезжает к нам и говорит: «Ну, поехали, будем прыгать с парашютом». Приехали мы на летное поле, надевают на мужа парашют – первый парашют с браком, второй тоже с браком, третий нормальный, но под номером 13. Я говорю Андрею: «Я боюсь за мужа», а он отвечает: «Все будет нормально».
Вячеслав: Андрей выпрыгнул из самолета, затем еще один человек, потом я на высоте 900 метров выпрыгнул, лечу и думаю: «Ну и зачем я это сделал?» Затем думаю: «Какое блаженство, какой полет!» В конце концов я благополучно приземлился на расстоянии около 3 метров от высоковольтной линии. Андрей же говорил, что все будет нормально. Он в этот момент уже стоял внизу и регулировал мое приземление, чтобы я ни на что не наткнулся. Я приземлился точно между домом и высоковольтными проводами.
Я работал в спецподразделении МВД, у нас проводились парашютно-десантные занятия где-то через месяц-полтора после того, как я вышел из больницы. Командир запретил мне прыгать, на что я сказал, что уже прыгал сразу после выхода, и я настаиваю, чтобы меня допустили. И меня допустили, я спрыгнул и приземлился в аккурат на середину озера, дошел до самого дна, увидел, что на дне лежит самолет-кукурузник… И все же мне удалось доплыть с парашютом до берега, считаю, что все это благодаря тем силам, которые во мне пробудил Андрей.
В 2005 году я поехал в Чечню, позвонил Андрею, он сказал мне: езжай, там все нормально будет. В Махачкале приземлились, едем. До Грозного осталось примерно 10 километров, попали в темное время суток, нас обстреляли, но на мне ни одной царапины. Там со мной было три случая, в которых я, по идее, не должен был выжить, но приехал домой живой и без единой царапины. Пока три месяца в Чечне был, все это время постоянно ощущал поддержку Андрея, чувствовал, что он со мной работает. Каждый день в 21.00 становился на медитацию[6], практически каждый день его призывал на помощь – все 92 дня его призывал. О нем можно говорить бесконечно, как он людям помогает…
Еще вспоминаю, как Андрей сказал мне: «Ну-ка, давай сейчас поработай с человеком, сделай ему массаж, а я пока выйду». Толкал меня энергетически, чтобы я работал, чтобы все силы свои приложил к труду. Потом заходил, спрашивал, как я справляюсь. И в дальнейшем я стал профессионально заниматься массажем, мануальной терапией. Даже когда был в командировке в Чечне, в ба не по восемь человек в день принимал. Андрей всегда видит, в каком направлении человек может развиваться – массаж, целительство, прогнозирование, какие-то другие направления, всегда подскажет, толкнет человека.
Но вернемся к кастингу на «Битве экстрасенсов». Собрались мы около театра, и к нам от организаторов вышел человек, прочитал списки людей, которых приглашали на испытание, и сказал, что внутрь пока никого не пускают, потому что нужно будет снять на видеокамеру, как мы все вместе будем входить в здание.
Потом нас наконец впустили внутрь и всех разместили в большой комнате, которая располагалась справа по коридору. Попросили никого не выходить из нее, чтобы никто не видел, что готовится в основном зале. В комнате был большой стол посередине и стулья вокруг. Но стульев было мало, и половине людей пришлось стоять вдоль стен. Я не присаживался, а все время стоял, это привычно для меня. Когда я стоял в стороне и ждал испытания, у меня возникло яркое ощущение, что я пройду кастинг и попаду в битву. Я внимательно рассматривал собравшихся экстрасенсов, целителей и осознал, что только часть из них имеет наследственный дар и таланты. И в этот момент у меня в голове вдруг пронеслись какие-то образы о моей бабушке.