– Подожди здесь, – говорю я Люку и круто поворачиваюсь на каблуках. Проношусь по дорожке, взбегаю на крыльцо и успеваю втиснуть ногу между косяком и дверью, чтобы Фабиа не захлопнула ее. – Послушайте, – торопливо начинаю я, – пожалуйста, послушайте. Фабиа, нам очень-очень нравится ваш дом. Мы заплатим сколько вы скажете.

– Мой муж уже заключил сделку, – пятится она. – Ничем не могу вам помочь.

– А вы его отговорите! Скажите, как мне вас убедить?

– Слушайте, это не я решаю, – вздыхает она. – Не могли бы вы убрать ногу?

– Я на все согласна! – кричу я в отчаянии. – Я куплю вам что угодно! Я работаю в модном магазине, могу достать потрясающие вещи…

Я осекаюсь. Фабиа все еще смотрит на мою ногу, втиснутую в щель. Потом переводит взгляд на другую.

Нет, она заинтересовалась не моими ногами, а моими ковбойскими сапожками от Арчи Суонна – на шнуровке, из искусственно состаренной телячьей кожи. Арчи – последняя сенсация в мире обувной моды, эти сапожки на прошлой неделе были в «Вог», в рубрике «Предмет желания». Фабиа посматривала на них с тех пор, как мы вошли в дом.

Фабиа глядит мне в глаза.

– Ничего сапожки, – говорит она. На миг я теряю дар речи.

«Сдержанность, Бекки, главное, сдержанность».

– Я за ними целый год охотилась, – наконец произношу я и понимаю, что ступаю по тонкому льду. – Таких нигде не найти.

– Я записана в очередь за ними в «Харви Николе», – не сдается Фабиа.

– Ну разве что… – небрежно отзываюсь я. – Но вам все равно не достанется. Изготовлено всего пятьдесят пар, и все они уже разобраны. Уж я-то знаю, я консультант по шопингу.

Чистейший блеф. Но если повезет, он сработает. От моих сапожек у Фабии прямо слюнки текут.

– Бекки! – окликает меня Люк и направляется к нам. – Что там?

– Люк! – Я поднимаю руку. – Стой на месте!

Чувствую себя Оби-Ваном Кеноби, который велит Люку Скайуокеру не влезать в разборки: рано еще, сущность Силы он пока не постиг.

Стряхиваю с ноги левый сапожок, ставлю его на коврик у порога – он напоминает миниатюрный тотемный столб.

– Он ваш, – объявляю я, – если вы согласны принять наше предложение. Второй получите после подписания договора.

– Позвоните в агентство завтра, – предлагает Фабиа, задыхаясь от волнения. – Мужа я как-нибудь уболтаю. Дом ваш.

Получилось! Не может быть!

Прихрамывая, бегу от крыльца к Люку. Одна нога в сапоге, другая в чулке. Я кидаюсь к мужу на шею:

– Ура! Я добыла нам дом!

– Какой еще… Что ты сказала? И почему ты босиком?

А, это просто… итог переговоров, – беззаботно объясняю я и оглядываюсь. Фабиа уже сбросила золотистую балетку и сунула обтянутую джинсовой штаниной ногу в сапожок. И теперь вертит мыском, глядя на него как завороженная. – Если утром позвонишь в агентство, то убедишься, что хозяева согласны. Ждать следующего утра нам не приходится. Телефон Люка звонит меньше чем через два часа, когда мы едем к маме.

– Да? – произносит Люк в телефонный наушник. – Да… Вот как?

Я строю ему гримасы, мне не терпится узнать, в чем дело, но Люк не сводит глаз с дороги, и это здорово раздражает. Наконец он отключается и поворачивается ко мне с едва заметной улыбкой.

– Он наш.

– Й-есть! – ликующе визжу я. – Говорила же я тебе!

– Они переселяются в Нью-Йорк и хотят разделаться с продажей как можно скорее. Я пообещал завершить оформление к декабрю.

– И тогда к Рождеству у нас будет и ребенок, и роскошный новый дом! – Я радостно обхватываю себя обеими руками. – Вот здорово!

Лицо моего мужа сияет.

– Отличные новости. И все благодаря тебе.

– Ничего особенного, – скромничаю я. – Подумаешь, правильно провела переговоры. – Достаю мобильник и уже собираюсь отправить Сьюзи СМСку с хорошим известием, как вдруг телефон звонит сам. – Алло! – радостно говорю я.