Собравшись с силами, он посмотрел девушке в глаза и увидел, что она смущена. Это его немного приободрило.

– В общем, конечно, нужно было сказать это устно, – промямлил он, не представляя, как выкарабкаться из сложившейся ситуации. Попадись ему эта тетка, он бы ее… – Хотелось бы узнать ваше мнение. Об этом.

– О чем? – тотчас спросила она.

– Ну… О том, что я написал.

– Но я не очень хорошо в этом разбираюсь, – призналась Майя, имея в виду те самые витамины, о которых он приглашал ее поговорить.

– Так это просто замечательно! – одобрил Стас. – Но решение-то принять вы можете, правда?

– Сейчас этого добра так много, что просто глаза разбегаются, – продолжала Майя, силясь понять, зачем он прогнал Сильвестра.

Стас озадачился. «Какого добра? – подумал он. – Мужиков, предлагающих руку и сердце, что ли?»

– Ну, я ж не кто-нибудь, – сказал он, пробуя храбриться, хотя на душе было паршиво, и щеки начали подозрительно гореть, как в седьмом классе, когда его изловил директор школы возле женской раздевалки.

– Понятное дело, – согласилась Майя, тоже почему-то разрумянившись.

Стас вел себя странно, нельзя было не признать. Непохоже, что у него белая горячка. И он значительно протрезвел после ледяного душа. Майя знала, что душ был ледяным, потому что уже не в первый раз присутствовала при «самовытрезвлении» старшего лейтенанта.

– Я посуду умею мыть, – сказал тот. – Пол могу протереть мыльной тряпкой. Картошку опять же почистить. И курить стану на балконе. И пить перестану. Ну, сокращу то есть.

Выглядело это так, будто он себя расхваливает как товар на ярмарке. Майя смотрела на него во все глаза.

– Это правильно, – осторожно заметила она наконец. – Пить не надо. Это дело такое – смешаешь то и то, получится дрянь какая-нибудь.

«Чего смешаешь-то? – подумал Стас. – Женщину с водкой? Действительно, лучше не смешивать».

– Ну, тогда давайте я вас поцелую, что ли? – спросил он неловко, не представляя, что нужно делать дальше. Никогда прежде он не думал, что станет затесываться в женихи таким вот странным способом.

– Вы меня поцелуете? – не поверила Майя. – Зачем?

– Как – зачем? – неожиданно рассердился Стас. Не привык он выглядеть дураком. Никогда никому не позволял над собой смеяться. – Разве мы не пришли к соглашению?

– О витаминах? – на всякий случай уточнила Майя, решив, что кто-то из них точно сошел с ума.

– О каких витаминах? – удивился старший лейтенант.

– О которых мы должны были срочно поговорить.

Половцев молчал целую минуту. Но, в конце концов, он все же работал оперативником, хотя в настоящее время и находился слегка не в форме. Поэтому, когда минута прошла, он попросил:

– Дайте-ка мне ту записку, которая привела вас сюда в столь поздний час. И вообще, не пора ли нам перейти на «ты». А то глупость какая-то выходит – почти поцеловались, а все «выкаем».

– Ладно, – легко согласилась Майя, которая и сама об этом давно подумывала. – Разрешаю говорить мне «ты».

И она протянула ему записку.

Половцев развернул, прочитал и неожиданно громко выругался:

– Твою мать!

– Старший лейтенант! – возмутилась Майя, при которой никогда еще не ругались так нагло и откровенно. – Что это вы себе позволяете?

– Мы перешли на «ты», – напомнил он, повеселев.

Да, он испытал огромное облегчение, потому что написал вовсе не то, чего от него ждали. Однако, как ни странно, к этому облегчению примешивалось и разочарование. А что, если бы все получилось? Неужели он действительно мог бы жениться? Вот на этой самой девице, которая смотрит на него, как медсестра на больного, самовольно отцепившего от себя «лишние» трубки.