Бабушке нравились темно-красные астры, она всегда готовила три букета: один – для Лены, второй – для Натки, третий – в вазу из толстого синего стекла. Вазу она ставила на комод, поверх кружевной белоснежной салфетки…

Натка с Леной возвращались из школы – слегка утомленные первым после долгих каникул учебным днем, возбужденные праздником и встречей с одноклассниками, полные впечатлений и смутного беспокойства: впереди очередной школьный год, новые предметы, заботы и тревоги… А дома их встречал и обволакивал горьковатый, как успокаивающий чай, запах красно-бурых астр…

Они потом такие же астры на бабушкиной могилке посадили.

– Имейте в виду: если астры, то только сорта Страусово перо, Дюшес, Американская – крупные, шарообразные, белые или розовые. В принципе, можно еще георгины, только не темные. Гладиолусы не берем, они не в тренде. Да, самое главное! – Марина заволновалась пуще прежнего. – Никаких лилий!

– А с лилиями что не так?

– Ну здрасьте! Это же сильнейший аллерген! Не забываем, что цветы до конца дня будут стоять в классе, где сидят ученики! У вашего ребенка нет аллергии?

– У нашего – нет. У нас все больше по-простому: коленки сбитые, шишки, ссадины…

Натка благоразумно умолчала о типичной Сенькиной «болячке» – расстройстве желудка из-за съеденных прямо с дерева незрелых абрикосов. И правильно сделала – Марина и шишкам со ссадинами ужаснулась:

– В каких условиях у вас мальчик живет?! Надо быть как-то ответственнее!

– Надо – будем, – устало согласилась Натка, которой очень хотелось поскорее закончить этот разговор.

Было уже семь часов вечера. На сковородке в кухне вовсю шкворчали котлеты, соперничая запахом с ароматом темно-красных астр, которым только что запретили идти завтра в школу.

– Так про букеты все вам понятно? – настойчиво уточнила Марина. – Вы сможете соответствовать требованиям? Если есть проблемы с подбором цветов, еще не поздно добавить вас в общий заказ, цена вопроса шесть тысяч рублей, можете прямо сейчас перебросить мне их на карту и спокойно подходить завтра утром – букеты подвезут прямо к школе.

– Спасибо, не беспокойтесь, мы справимся сами, – вежливо ответила Натка и закончила телефонный разговор, решив, что Марина Вагнер ей не указ.

Сенька пошел на праздник с бабушкиными астрами.

– Традиции – это святое, – непримиримо сказала Натка и сама сфотографировала нарядного сына с букетом из темно-красных пушистых звездочек.

И ничего они не испортили картинку – очень красивые снимки получились.

Впрочем, компромисса ради Натка купила еще в переходе у метро пять долговязых бордовых роз.

А половину темно-красных астр оставила дома – в старой вазе из толстого синего стекла, стоящей поверх салфеточки на комоде.

– Да чтоб тебя!

Телефон завибрировал, передавая дрожь расшатанному столу и клавиатуре, когда Натка под приглядом корректора спешно вносила правки в верстку.

Новая юная журналистка, взятая на испытательный срок, с ходу отличилась и насажала в тексте ошибок. И каких! Вместо «освящение» написала в заголовке «освещение»: «В столице прошло освещение нового собора».

– Это, видимо, про переход от свечей к электричеству? Отличная новость! – язвила корректор – дама строгая, из тех, кого в интернете называют «граммар-наци».

А Натка из-за затрясшегося стола позорно промахнулась мимо нужной буквы и добавила в злополучный текст опечатку от себя лично.

– Прошу прощения, – сказала она корректорше. – Слушаю! – а это уже в телефон.

– Наталья, дорогая, здравствуйте! Это Алена Дельвиг из родительского комитета, – мелодично зажурчал голос в трубке.