Она встала и пошла к электроплитке, стоящей на железной табуреточке в уголке.

– Мне тут недавно конфет принесли! Угостишься?

– Да-да, давайте, – задумчиво ответил Вакулин, размышляя при этом о ключе от своего сейфа. Сам сейф же большим железным шкафом стоял справа от широкого кабинетного окна.

– Вот и чудненько, – трясущимися руками она поставила маленький чайничек в красных яблочках на плитку, тыкнула вилку в розетку.

– Зинаида Ефимовна?

– А?

– А скажите-ка мне, – Вакулин сел за свой стол, – ваш ключик от сейфа на месте?

– А куда ж ему деваться? – Удивилась старушка.

Тем не менее сама заторопилась к своему столу. Открыла ящик и показала Вакулину длинный ключ с овальным ушком.

– Угу, – задумчиво кивнул Вакулин.

– А что? Все никак не найдешь своего заявления? Думаешь, кто-то взял? А как? Я ж всегда тут, в кабинете сижу. Может ты, милок, свой ключик где-то затерял? Или просто взял да саму бумажку где оставил?

– Да не, – вздохнул Вакулин, – ладно уж. Не берите в голову.

Когда чайник закипел, и Зинаида Ефимовна разлила из заварника в маленькие чашечки, Вакулин помог ей добавить в заварку кипятка.

Расселись они за столиком бабушки.

– Гля, чего покажу, – сказала она, улыбнувшись и обнажив тем самым вставную челюсть.

– Ну-ка!

Бабушка открыла свой ящик стола и достала оттуда красную коробку конфет с надписью “Рот Фронт. Ассорти”.

– Ого, – улыбнулся Вакулин, – щедро-щедро. И не жалко? Таких сложно достать сейчас.

– Да для кого ж мне их жалеть-то? – Рассмеялась бабушка.

Зинаида Ефимовна открыла коробку, и Вакулин заметил, что нескольких конфет не хватало.

– А кто вам их, эти конфеты подарил-то?

– Да известно кто, – сказала Зинаида Ефимовна, взявшись за свое вязание, – Коля Егоров вчера заходил. Тебя искал.

– Вот значит, как, – проговорил тихо Вакулин, – Коля, значит.

– Ну да. Я ему сказала, что не знаю, когда ты будешь. А ты…

– А в каком часу?

– Да уж не помню. Где-то к четырем захаживал.

– Угу, – покивал Вакулин, – я тогда еще в Красной был. А чего хотел?

– А вы разве, – вопросительно глянула на Вакулина Зинаида Ефимовна, – ваши дела с ним сегодня не порешали? Не встречались в станице?

– Да встречались-встречались, – махнул рукой он, – но вы мне все равно расскажите, чего он заходил.

– Ну как хочешь, – пожала она плечами, – заходил к тебе. Ну я сказала, что тебя нету, и тот решил подождать. А наперед подарил мне энти чудесные конфеты. Попили мы с ним чай. А потом Коля что-то так заболтал меня, что я и заснула. Как он ушел, не помню.

– Вот как, – задумался Вакулин.

– Угу, не дождался он тебя, Женя.

– Ну ничего страшного. Мы там все равно нашу с ним проблему уже разрешили.

Когда закончили пить чай, Вакулин сел за свой стол и принялся думать. Зинаида Ефимовна уже медленно засыпала. Наконец, по кабинету разнеслось ее мерное сопение.

– Вернется ли? – Прошептал себе под нос Вакулин, – вернется ли заявление обратно положить? Если думает, что я его пропажи еще не заметил, то обязательно вернется, черт хитрый…

Примерно через минут десять, когда Вакулин уже погрузился в работу с документами, в дверь постучали.

Первой мыслью, что проскочила у Вакулина в голове, было то, что пришел Егоров. Как-то сам собой, юркнул Вакулин за большой лаковый шкаф, приник к стенке так, чтобы его было со входа не увидеть.

Снова прозвучал стук. Потом заскрипела тяжелая деревянная дверь.

– Зинаида Ефимовна? – Раздался в кабинете робкий полушёпот Егорова.

– Попался, зараза, – проговорил Вакулин, глядя на сейф, который был прямо перед ним, у боковой стенки.

Дальше Вакулин ничего не видел, только слышал: тихий скрип половиц от аккуратных шагов Егорова; шум открываемого ящика стола Зинаиды Ефимовны; снова скрип. И все это под сладкое сопение старушки.