- Да ты что?! – испуганно воскликнула Акулина. – Смертную одежу ведь шить надо по правилам… суровыми нитками, да без узлов. На живую нитку! И непременно иголкой от себя, а то покойник кого-то из семьи за собой утащит!

- Вот так вот, - тяжело вздохнула Прасковья. – Не знаю, как мы жить там будем. Как встретят нас, приютят ли?

- А чем он занимается? – спросила я, внимательно слушая их разговор. Придется еще и дядюшку на место ставить. Эх, покой нам только снится.

- Паликмахер! – фыркнула Прасковья. – У него цирюльня своя. Но теперь он так назваться придумал, чтобы от хранцузов не отставать. Паликмахер, чтоб тебя… Словно это дело великой важности, мужикам бороды стричь! Тьфу!

- Как же мы там жить станем? – Акулина приуныла. – С таким-то дядюшкой?

- Не переживай, нормально мы жить будем, - успокоила я ее. – Со мной не пропадете.

- Да я уж заметила… - девушка как-то странно взглянула на меня. – Никогда бы не поверила, скажи кто-нибудь, что вы, барышня, драться станете.

- Жизнь такая, Акулина. Или она тебя на лопатки, или ты ее, - изрекла я, жуя соломинку. – Так что не суетись.

Прасковья же смотрела на меня с уважением, видимо, мой рейтинг стремительно рос в ее глазах.

- Вот-вот, а раньше вы бы в обморок упали… - протянула девушка, не сводя с меня взгляда. – А тут бандитов не испугались. В драку полезли…

- Это после того, как я головой ударилась, - с серьезным лицом ответила я. – Видать, что-то в мозгу и перевернулось.

- Знатно я вам скажу перевернулось… Двоих скалечить, – Акулина скривилась. – Как вспомню, так вздрогну.

Не став дальше слушать ее, я слезла с телеги, взяла Танечку и пошла к высокой сосне, росшей неподалеку. Хотелось размять ноги.

«Женская сборная по вольной борьбе, возвращаясь домой, попала в поезд с дембелями. И взяла еще двенадцать медалей…», - вспомнилась мне шутка из КВН, и я тихо засмеялась. Пусть дядюшка только попробует меня строить, моментом приструню. Как Елена Федоровна Волкова я совершенно независимая женщина. Никто не заставит меня выходить замуж, никто не больше не запрет в холодной.

Малышка вела себя спокойно и выглядела очень мило в чепчике с кружевной оборкой. А ведь она будет считать меня своей матерью… Это непорядочно по отношению к ее настоящей маме, которая, вне сомнения, души не чаяла в своей малышке. Разве я могу лишать Танечку права знать, кто подарил ей жизнь? Все нужно хорошо обдумать и принять правильное решение. Благо, время у меня еще было.

Обойдя дерево, я увидела возвращающихся из трактира мужчин и пошла обратно.

- Хозяин трактира все приготовит для вас, – Давид с интересом рассматривал ребенка. – Это девочка?

- Девочка. Танечка, - улыбнулась я, и он улыбнулся в ответ.

- Она похожа на вас.

- Да? – я посмотрела на ребенка. – А мне казалось, что у нее нет ничего от меня.

- У нее ваше упрямое выражение лица, - он взял малышку за пальчик и добавил: - Вы словно в противостоянии со всем миром.

- Может, так оно и есть, - я медленно пошла к телеге. – Где будут находиться мои слуги?

- Кормилица и девушка в одной комнате с вами, а мужчине придется переночевать на конюшне. Не переживайте, сударыня. Мы с Мамукой будем поблизости. Вас никто не обидит, - ответил Давид и вдруг улыбнулся, демонстрируя белые ровные зубы. – Или это нам стоит волноваться о здоровье посетителей трактира?

- Как знать, как знать… - шутливо произнесла я. – Если никто не станет размахивать перед моим лицом ножом, то все останутся живы и здоровы.

- Вы не похожи на других женщин, - сделал неожиданный вывод «султан». – Мне интересно наблюдать за вами.