Если развернуться и засветить камнем, то в итоге остатки выносливости сожрет это действие, не зря я отмечал, сколько и на что тратится. Сильные броски отнимали гораздо больше энергии, чем перемещение.

И вместе с этим пониманием, приходила и обреченность, но самый тяжкий грех – уныние!

А вот хрен вам!

Не сдамся! Ни за что!

Я вырывал, выгрызал этот шанс!

Чтобы сейчас погибнуть даже не от рук самой страшной твари во всех мирах – человека, а от какого-то чертового тупого гиено-шакала!

Не дождетесь!

Вновь длинный прыжок вправо!

Шкала уже в желтой зоне!

Краем глаза отметил, что тварь опять промахнувшись, по инерции прокатилась вперед, но споро, развернувшись, загребая землю мощными когтистыми лапами, отчего мелкие камешки и клочки травы полетели в разные стороны, вновь бросилась в погоню.

Подъем я преодолел, теперь бежал по широкой дуге, постоянно петляя, стараясь, чтобы массивные валуны мешали животному.

Выносливость стремительно приближалась к красной зоне!

Ну же! Ну!

Когда оставалось до края обрыва каких-то пару метров, очки действия замигали. Уже знакомая тяжесть навалилась, дыхание сперло в груди, а правый бок неистово закололо, будто в него раскаленный штырь воткнули, и теперь с палаческой невозмутимостью медленно проворачивали, причиняя, как можно больше боли.

Невозможно это терпеть!

Вашу мать!

Ну, сука!

Я едва не завыл, перешел на шаг, понимая, что это все – конец!

Приплыл! Как же глупо, глупо!

Чуть-чуть. Еще немного!

Каких-то три шага!

В невероятном усилии, а боль была настолько резкой, что я заорал во всю мощь легких, и перед глазами всплыли в красной пелене радужные пятна, сделал еще один шаг, когда очки действия замигали на нуле.

И еще шаг.

Не в силах справиться с инстинктом, чуть повернул голову, ровно настолько, чтобы увидеть, как тварь напружинила ноги, с довольной мордой, готовилась к последнему для меня прыжку. Мощные челюсти не оставляли шансов. Даже перед глазами возникли картинки и не веселые, как та с легкостью валит меня на землю, вгрызается в горло, рвет когтями…

Нет!

Я не сдамся! Хрен бы вам! Я всегда боролся до конца, я всегда шел через боль, через страх, и делал! Делал, вашу мать! Я…

Шаг!

И упасть в направлении обрыва. Может, повезет и выживу! Здесь же без вариантов! Порвет зверь, только дай ему шанс.

Прорваться через ставший, будто каменным сам воздух, было почти невозможно, но я приложил всю силу воли, использовал на полную катушку всю любовь к жизни. Еще чуть-чуть!

А боль усилилась, просто до невероятной, перед глазами все плыло, слезы сами брызнули из глаз, и я как-то отрешенно скрипел зубами и думал, хоть бы не потерять сознание. Край. Подался вперед, падая. Затем вдруг облегчение. Шкала выносливости неожиданно прыгнула до максимума, но я не успел оттолкнуться, а уже летел вниз, в каких-то десятках сантиметрах от почти отвесной скалы, молясь, чтобы не угодить на какой-нибудь выступ.

Тварь пронеслась надо мной в каком-то невероятно длинном прыжке с диким ревом и скулением, она тоже неслась навстречу водной глади. И ей это совершенно не нравилось.

Если этот шакал выживет, да еще и умеет плавать… то мне несдобровать!

Резкий удар по пяткам! Миг боли, а затем ледяные объятия воды. Сразу появилась шкала перед глазами, которая стремительно ползла к нулю. Кислород типа? Похоже на то! В несколько мощных гребков, что удивительно выносливость и не думала уменьшаться, вынырнул, почти по пояс вынесся из воды.

И заорал от избытка адреналина.

Его было столько…

Выжил! Смог!

Стоп-стоп! Где, где эта гиена? Обернулся и едва не уткнулся носом в скалу. А в душе все замерло от противного такого холодка. Смерть прошла совсем рядом. Настолько, что и сейчас от ее ледяного дыхания сводило в зобу.