Я быстро облачилась в новую одежду, все пришлось точно впору. С накинутым на голову глубоким капюшоном, сливающимся с черными длинными волосами, я была как жрица Темных богов. Зеркало было одно и небольшое, но я легко могла представить свой новый облик.

– А я в этом как крестьянка, – пожаловалась Бера. – Тебе вот все к лицу. Хорошо быть красавицей.

– Не наговаривай на себя. Ты тоже хороша.

Бера сразу порозовела, застреляла глазами, а я наклонилась поднять свою одежду и тут увидела, что не заметила еще один маленький сверточек.

– А это что?

Бера пожала плечами. Мы развернули упаковку и вытащили на свет две пары штанов и две холщовые серые блузы.

– Штаны! – ужаснулась Бера. – Ни за что их не надену!

Я вспомнила мастера Эрнестин, меня удивил ее вид, но, похоже, в Мэлвилле были свои порядки.

– У нас запланирована вечеринка? – спросила я, складывая новый гардероб. – Предлагаю нарядиться как следует.

Этому успокаивающему занятию мы посвятили ближайший час. Я не могла сама справиться со сложной прической, поэтому просто тщательно расчесала густые длинные волосы, убрала назад пару прядей и заколола заколкой с россыпью мелких драгоценных камней и изумрудной бабочкой. Очень хотелось надеяться, что не придется продавать ее, хотя я успела прихватить еще несколько дорогих безделушек с туалетного столика, пока на меня не смотрели. Эта заколка значила для меня слишком много.

Бера надела подаренную мной сорочку, на нее – скромное, но довольно симпатичное платье темно-зеленого цвета с высокой талией и открытой шеей. Свои бронзовые тугие кудряшки она подняла наверх и с помощью шпилек довольно ловко соорудила обемную прическу, оставив несколько «пружинок» обрамлять круглощекое конопатое личико.

– Ты пойдешь в черном? – удивилась она. Я как раз разложила на кровати одно из двух сменных платьев. В отличие от того, что было сейчас на мне, это вполне подходило для выхода в свет. Не на званый ужин, конечно, но для визита к соседям – вполне. Дорогое изящное кружево на груди и подоле, кружевные рукава, брошь на горловине, стягивающая высокий ворот. Атласная шнуровка на талии визуально делала ее еще тоньше. Я сменила дорожные ботиночки на легкие туфли и заглянула в тайник на дне саквояжа.

– Я думаю, тебе понадобится что-то такое.

Бера машинально вытянула руку, и я уронила ей в ладонь золотую цепочку с сердцем из ярко-голубого топаза.

– Ооо… – протяжно выдохнула девушка. – Нет. Я не могу это взять.

– Только на один вечер. Потом вернешь.

Я достала для себя скромные бриллиантовые сережки. Я не должна сильно выделяться, но и сливаться с толпой в мои планы тоже не входило. Мы по очереди покрутились перед зеркалом, я помогла Бере накраситься, хотя она и сопротивлялась. В моем мире высшего света считалось дурным тоном выйти на люди хотя бы без помады на губах. Собственно, все, что было у меня с собой: помада цвета амарант, румяна для смуглой кожи и угольный карандаш для глаз. С таким набором много не нарисуешь.

Губы Беры мы лишь немного тронули краской и подчеркнули углем уголки верхнего века. Своим губам я уделила больше внимания, а глаза красить не стала.

– Можем идти, – решила я, удовлетворившись результатом наших стараний.

Мы вышли из комнаты и столкнулись с парой прихорошившихся девушек с нашего этажа.

– Давайте быстрее, – шикнули они на нас. – Пока не поймали всех.

– Это запрещено? – удивилась я.

– А ты как думаешь? В Мэлвилле запрещено все, что не связано с учебой.

Мы ускорились и почти бегом добрались до нужной двери. В комнате Айрис было уже довольно тесно. Хозяйка настежь распахнула дверь в ванную, а оттуда – в соседнюю комнату, таким образом объединив два помещения. Я услышала мужские голоса и смех.