– Э, половины не понял, но знакомые слова все по делу сказаны, – всё никак не мог уняться Гунир. – А нарисовано хорошо, не сильно хуже, чем у нас на стяге.

С картины на нас глядело красивое животное. Чем-то похожее на шакала, но в нём не было вечного страха и унижения. Волк гордо расставил лапы, и, казалось, глядел на нас сверху вниз, скаля острые клыки. Шерсть его действительно была тёмно-зелёная с тёмной подпалиной на груди, и лишь мастерство художника, что опустил на зверя солнечный свет сквозь ветки возвышающихся деревьев, позволил нам в деталях разглядеть Волка на фоне леса. Широкие лапы, когтями разорвавшие мох, густая шерсть, пронзающий взгляд жёлтых глаз.

– Не менее опасны летающие создания. Одно дело те из них, кто не сильно изменился, и совсем другое те, что резко увеличились в размерах.

– Вот как перестал мешки пустоцветом набивать, так сразу умные вещи начал говорить.

– Возьмём, к примеру, Большого Ворона. Иначе его называют Ужасный Ворон.

– Да уж, раз увидишь, так сразу поймёшь, откуда имечко пошло, – Гунир передёрнул плечами. – Грёбаная тварюка.

– Глядим.

Учитель Зиран снова перекинул холст, сменяя красивого и гордого Волка отвратительным созданием. Голова осталась, как я понимаю, от птицы. Как и крылья с хвостом. А вот тело превратилось во что-то, напоминающее иссохшую бычью тушу. Редкие пучки перьев на коже, туго обтянувшей совсем не по-птичьи широкие рёбра. А ещё у этого чудовища были почти человеческие руки и ноги. Выглядело всё это действительно жутко. Даже на картине. Выходит, Гунир уже сталкивался с таким Зверем?

– Значительное отличие от исходной птицы. Считается, что это один из тех случаев, когда даже дарованная Небом возможность напрямую поглощать энергию трав даёт сбой и излишки силы в меридианах зверя вызывают такое странное изменение. К сожалению, жизнеспособное. Огромное увеличение размеров. Ярко выраженная склонность к воздуху. В высоту три, иногда и три с половиной шага. Весит более тысячи мер. Крупные экземпляры, набравшие звёзд, до двух тысяч. Очень неприятно, когда такая птичка начинает тебя преследовать. Сильная связь с воздухом и ветром позволяет совершать Ворону невероятные кульбиты и манёвры, не позволяя вам скрыться в чаще. Скорее всего, он будет преследовать вас даже под сенью крон и ветви ему не помеха.

– Чё это ты сомневаешься? Обязательно будет. Он мясо просто обожает, а тут оно само в лапы идёт.

Зиран окинул взглядом класс. Я стиснул зубы. Услышал?

– Циан!

Я постарался неслышно выдохнуть. Не услышал. Дарсов Гунир. Циан же вскочил со скамьи:

– Старший!

– Возле реки тебя из зарослей ранили костяным шипом. Но в горло никто не вцепился. Твои действия?

– Э-э-э, спрятаться, вытащить шип и залить его зельем, которое от ран.

– Минус балл. Мигнир!

– Старший!

– Твой ответ?

– Зельем Заживления ран!

– Минус балл. Арнид, ответ!

– Старший! Убраться подальше от кустов. Спрятаться за деревом, камнем. Осмотреть шип. Светлый без яда, с серой полосой с ядом. Ядовитого можно атаковать. Если на светлом есть зазубрины, то напавший Зверь один, если нет, то их стая и лучше бежать. Рану залить зельем Заживления, глоток внутрь. От яда зелье Очищения.

Зиран покачал головой:

– Укрытие лишнее. Сначала быстрый взгляд на шип, чтобы знать бежать или нет. Но в сравнении с другими уже что-то. Ничего не заслужил, но ничего и не потерял. А вы двое, если шли одни – трупы. А если нашлись идиоты, что взяли вас с собой в лес, то теперь тащат в лагерь на руках. Бесполезный груз.

– Хотел бы я посмотреть, как он вытащит шип Болотницы, чтоб поглядеть на зазубрины. Скорее от боли обоссытся. Только потяни и сразу всё поймёшь, он, словно врос в рану, чё дёргать-то его зазря?