– Да понял уж. Шансы у тебя отличные. А вообще, повезло, что зверь-Воин не пришёл.

Я помялся, но похвастаться хотелось, рассказать хоть кому-то. Начав, что уж останавливаться на полпути. Я ещё раз огляделся по сторонам.

– Между нами.

– Да ладно! – Зимион хлопнул по бёдрам ладонями и в голос заявил. – Охренеть!

– Слово, – Гунир ткнул в бока остальных парней.

– Слово. Слово.

– Пришёл, – я сделал паузу. – Скорпионий Шипастый Мад.

– И? – Гунир прищурился.

– Шкура дорого ушла. А лезвие я себе оставил.

– Охренеть, – теперь скорее прошептал, чем сказал Зимион, глядя на меня круглыми глазами. – Не верю.

– Да я не заставляю верить, – я снова спокойно пожал плечами. Не буду доказывать. Я рассказал, а остальное не важно. И не буду больше обижаться на неверие. Самому было наутро удивительно, что цел остался.

– Не верю своим глазам! – перебил он меня. – А Тогрим ещё грудь выпячивал да хвастался. Придурок!

Может быть он еще много чего хотел сказать, но раздался крик Виликор:

– Класс! Встать!

Последнее занятие сегодня сильно напомнило мне мои работы по поиску камней в пустошах. Очередной учитель с усмешкой принялся раздавать всем небольшие заплечные мешки из толстой, в палец кожи. Его смех я понял, когда Виликор, с её двенадцатью звёздами, не удержала мешок в руках. Похоже, внутри что-то из материалов, отмеченных Небом.

Каждому достался груз немногим тяжелее, чем он мог самостоятельно поднять на экзамене. Нашлись возмутившиеся, но лишившись баллов, которых у них ещё даже не было, все предпочли замолчать, придержать вопросы и недовольство. Принялись помогать друг другу вздеть на плечи груз, пока не дошло до плетей. Я видел взгляды парней и девушек на колокольчик на столе. Именно так называлась штука, которой Иглис вызвал наказующих.

Нагрузившись, мы приседали, прыгали, в конце просто ходили с этими дарсовыми мешками за спиной. Вроде мы все были равными Закалками, но нашлись те, кто едва плёлся, согнувшись под тяжестью мешков. Нас мучили не меньше половины дня, и к уходу учителя почти весь класс лежал совершенно обессиленный. Почти. На ногах осталась Виликор и я.

Я даже не так уж сильно и устал, ощущая в себе силы ходить с этим грузом ещё пару тысяч вдохов. Всё это напоминало мне мою непрекращающуюся беготню в последние недели перед экзаменом и путешествия за солью на ту сторону реки. Только тогда не было подгоняющего учителя за спиной и его ускоряющих пинков.

Со стонами и ахами парни и две наши девушки буквально заползли, вытирая собой пыль, с камня площадки на настил навеса. Кто так и остался лежать, распластавшись на старых щелеватых досках, кто нашёл в себе силы подняться и лечь на стол или скамью, но пройти ещё десять шагов до двери, за которой были наши койки, никто не смог. Из моих знакомых ребят, только Гунир выглядел живым, оставшиеся лежали ничком. Виликор оглядела эту картину, смерила меня равнодушным взглядом, хмыкнула и развернулась обратно к тренировочной площадке. Я проводил её взглядом, поглядел, как она села, скрестив ноги, лицом в сторону скрывшегося за краем стены заходящего солнца, и, решившись, пошёл к песку.

– Виликор, у меня к тебе просьба.

– Говори.

Она снова не открыла глаз, как вчера. Неприятная привычка.

– Трое парней – это много. Не могла бы ты дать мне пару уроков?

– Ты не первый такой. Ответ – нет.

– Почему?

– У меня нет времени на подобные глупости. Учись сам. Жди уроков от учителей. Почуял силу? Выходи на ринг биться со мной. Сможешь чему-нибудь научиться в схватке – молодец. Нет? Присоединишься к этим неудачникам, – она махнула рукой в сторону парней, что по-прежнему валялись под навесом.