А ведь и правда… Если для меня ритуал был жутким представлением, то для них — кошмаром наяву. Каждый из этих ребят вчера мог оказаться перед помостом, каждый мог лишиться дара, самой сути, надежды на лучшую жизнь. Лишь благодаря невероятному упорству, таланту и уму они избежали подобной участи. Вопрос: надолго ли?

Ноыль осталось проучиться всего семестр, и я не сомневалась, что она получит диплом. А остальные?..

Енгук всё ещё вызывал у меня стойкую неприязнь. Но теперь я понимала, почему он так отчаянно дрался на поединке, хотя и не могла простить за то, что сломал руку Хойе и подло ударил в лицо меня. Какие бы ни были обстоятельства, есть некая грань, которую нельзя переступать.

— Я тоже после вчерашнего не могу прийти в себя, — вздохнула я. — В Лесецкой академии нет бесплатного обучения, но оплата для всех одинакова и гораздо ниже, чем здесь. А если студент не справляется или больше не в силах платить, то после отчисления может продолжить учиться самостоятельно или податься в подмастерья к какому-нибудь магу.

— После отчисления на севере не лишают дара? — удивлённо вскинул брови Енгук.

— И в княжествах, и в Тиллине, чтобы быть магом, не обязательно иметь диплом. Самоучек хватает. Платят им, конечно, значительно меньше. В основном это деревенские знахари, заклинатели дождя, предсказатели погоды, ярмарочные фокусники… Хотя некоторым и без образования удаётся выбиться в люди. Например, знаменитый Таиннир Лиоский — самоучка.

— Таи… кто? — спросила Ноыль.

— Таиннир Лиоский. Это придворный маг тиллинского короля. На протяжении последних лет тридцати, кажется.

— Ничего себе!

— Везёт кому-то…

— Эх, и почему я родился в империи?!

— В Тиллине есть рабство, — хмуро заметил Марк. — В княжествах вроде тоже. Вряд ли рабам разрешают учить магию.

— Почему же? В Тиллине ценятся рабы-маги, это очень редкий и дорогой… товар. Они с рождения носят особые ошейники, которые подавляют волю. Такой раб — уникальный инструмент в руках хозяина. Хотя родиться одарённым рабом в Тиллине незавидная участь. Впрочем, у всех рабов, независимо от того, есть способности к магии или нет, печальная судьба.

— А в княжествах?.. — тихо спросила Ноыль.

— В княжествах рабства нет, но часть крестьян — крепостные, а потому ограничены в некоторых правах. Не могут без разрешения покидать угодья, менять занятие, обязаны отдавать господину значительную часть урожая. Но если вдруг в такой крестьянской семье рождается одарённый, то его могут отправить учиться в академию. Потом, конечно, он должен вернуться, чтобы служить своему владетелю.

— В общем, если ты нищий, то неважно где родился — в Чонрэе, Тиллине или княжествах, — с горьким смешком изрёк один из ребят. — Везде плохо.

— Зато в Тиллине и княжествах крайне редко лишают силы. Ведь одарённых мало, они очень ценны. Так наказывают только преступников. Притом маг должен совершить действительно серьёзный проступок. За мелкие правонарушения — штраф, принудительная работа или ссылка. У нас даже тюрьма для магов есть.

— А на Лоссайских островах как? — спросил Енгук.

— А никак, — пожал плечами Марк. — Там лишь шаманы да знахари, самоучки то есть. Я как-то встречался с одним великим шаманом, так он знал меньше, чем мы на первом курсе. А маги у нас в основном пришлые, из Тиллина и Чонрэя, да и тех немного.

Слова Марка меня воодушевили. Значит, и я со своим уровнем знаний без труда работу найду.

За столом воцарилась неловкая тишина, каждый думал о своём. Кто-то вернулся к прерванной трапезе, кто-то просто молчал. Я тоже принялась за еду.