– Я тоже говорю, что ему идет. Предлагаю тут еще что-нибудь посмотреть. Вон смотри, сколько колбочек! Тебе они наверняка понадобятся.

– Ну я же не зельевар… Зачем?

– Ооо, молодой человек, поверьте, вы постигните азы всех областей магии, – тихий и немного скрипучий голос принадлежал невысокому пожилому продавцу в черных джинсах и сером свитере.

– А вы тоже учились в школе Бизеон? – спросил папа у продавца.

– Нет, я не прошел инициацию. Но многие в моей семье являются магами.

Моя память начала перебирать разрозненные факты, которые я успел узнать о школе, в надежде понять, что такое «инициация», и есть ли и у меня шанс ее не пройти. Но все, что выдала моя память, это короткая справка о том, что эта обязательная процедура перед зачислением.

– К тому же, Тим, у тебя в списке необходимых материалов есть какие-то колбы, – продолжила мама.

– Ну значит там и купим. Зачем что-то покупать в Москве, тем более бьющееся, если можно купить все на месте и лишить себя лишних проблем при перелете.

– Тоже верно, – мама пожала плечами, но не перестала изучать полки. Я уже знал, что ее дух шопоголика не даст нам уйти отсюда только с формой.

– А может быть у вас есть что-то, что вы можете посоветовать купить? Что-то не из списка, например.

– У нас маленький магазин, все самое интересное продается в Каниаш. В обычные города завозят лишь мелочевку, которая может резко понадобиться, и что-то, что могут приобрести родители в подарок, но это в другом зале.

– О, подарок от родителей, это нам подходит! Где второй зал? – сразу оживилась мама.

Мы прошли к небольшой двери, которая открывалась с трудом и скрипом. За ней располагался более светлый и просторный зал. Витрины тут были более низкие и менее заваленные, а в причудливое круглое окно под потолком красиво пробивал дневной свет.

– Ой, а эти вещи волшебные или обычные? – спросила мама, подходя к одной из витрин.

– Есть разные. Какие-то вещи являются слабенькими артефактами, какие-то сувенирной атрибутикой. Например, эти закладки, – мужчина демонстративно повел рукой вдоль витрины вещей с атрибутикой школы и каких-то мотоциклов. – А вот эти, – мужчина указал на соседнюю витрину. – Они обладают разными простенькими свойствами. Какие-то закладки не выпадают, какие-то зачаровывают страницы, чтобы книга открывалась в нужном месте.

Пока мама с интересом рассматривала товар и мучала продавца, я устремился к дальнему углу, где стоял белый мотоцикл. Правда какой именно, я так и не понял. Он больше походил на спортивный байк, только с очень широким колесами и высокими ручками руля.

– Пап, а это тут зачем? – спросил я у подошедшего отца.

– Точно не могу сказать, но насколько я помню, в магическом мире очень популярен некий байкмэджик. Скорее всего это оттуда.

В этот момент я обратил внимание, что на соседних витринах много фигурок мотоциклов, изображений каких-то гонщиков, а также спортивная форма.

– Являетесь фанатами байкмэджика? – спросил подоспевший продавец.

– Нет, скорее мотоциклов, – ответил папа.

И это было правдой. В его гараже до сих пор стоял его любимый красный Suzuki Inazuma. И хоть мама категорически не разрешала использовать его в качестве серьезного вида транспорта, пару раз за лето папа выезжал кататься, но исключительно с маминого разрешения и благословения. Это из разряда – «я вообще не каблук, мне жена так сказала». Но тем не менее. Даже меня папа научил ездить, а на даче у меня стоял личный скутер. В момент его покупки мама сто раз повторила, что это максимум, на которое готово ее материнское сердце. Ни о каких мотоциклах и речи быть не может. Правда я и не возражал, пусть лучше машину в восемнадцать лет подарят. Хотя, о чем это я сейчас? Какая машина, я же солдат какого-то магического фронта, может мне метлу выбирать нужно.