– Посмотри:динамика активов за февраль больше, чем за март! У нас что,убыток?!! Нет, Стас, у нас убытка быть не может, у нас есть безграмотные сотрудники, которые смеют мне представлять всякую липу.

Стас отчет поймал, посмотрел на графу «Прибыль», где красовалось число с минусом.

– Ты прав, Иван. Одни сотрудники безграмотные, а еще наверняка кто-то ворует.

– Вот и разберись!– Иван стукнул кулаком по столу. – Ты же у нас исполнительный директор!

– Давай пригласим аудитора. Пусть проверит всю документацию и даст заключение.

– Делай что хочешь, только избавь меня от этой лажи!

– Что происходит, Иван? Марину ты оставил у родителей, Ольгу Николаевну перевел на какое-то ежемесячное денежное довольствие  из  нашей кассы. Я ничего не понимаю…

В кабинет просунулась голова Терентьева:

– Можно, Иван Григорьевич?

– Заходи, Геннадий Викторович! Вот сейчас, Стас, и посмотрим, что происходит, – буркнул Иван.

– Мне уйти?– Стас  обиженно вскинул голову.

– Ну, если у тебя нет ничего срочного, оставайся! – отмахнулся Бессараб.

– Пойду к себе.  А давай вечером сгоняем партию, другую.

– Мне надоел биллиард! Оставайся или вали к себе. У меня еще много дел, Стас!

Станислав Николаевич Говоров покинул кабинет Ивана озадаченным и слегка  обиженным. Что происходит, черт возьми?!

Терентьев потрудился на славу, достал из-под земли  историю болезни Светланы Иштвановны Цагерт, 1989 года рождения, обменную карту из женской консультации, стоявшей на учете по беременности и родам Цагерт Лилии Михайловны, а также  копию уголовного дела, возбужденного против некоего Нестерова Владимира Георгиевича, признанного решением районного суда виновным в совершении убийства. Так же имелись старые фотографии, запечатлевшие бракосочетание Лилии Михайловны и Иштвана Модестовича, фотография маленькой Светочки в детском саду, три видеокассеты и целая папка свидетельских показаний, как выразился Терентьев.

– Спасибо, Геннадий Викторович! За выходные я все посмотрю, а в понедельник, если сочту нужным, пробежимся по деталям. А как вам удалось собрать столько информации? И что, люди вот так сидели и вспоминали, ничего не спрашивали?

– Почему, спрашивали! Легенда была такая, что местная киностудия собирается снимать фильм об известном земляке, и мы, внештатные сотрудники, собираем материал.

– Кто-то поверил?

– Нет, не все. – Терентьев позволил себе улыбнуться. – Зинаида Кондратьева выставила нас взашей, сказала, что мы –проходимцы и наживаемся на чужой беде. И она нам в этом не помощник.

– Так и сказала?– усмехнулся Иван. А про себя подумал с досадой:«Почему  тогда я не поговорил с Зиной?»

Зина Кондратьева услышала в трубке знакомый голос и заголосила:

– Лиля! Лилечка! Как ты там? Как Светочка? Мы совсем не поговорили, когда ты здесь была.

– Зина! Прекрати! Я звоню с переговорного пункта, очень мало времени. Мы  завтра приедем, сними нам квартиру где-нибудь в центре. Любую квартиру, только быстро!

– Лиля! Зачем тебе чужая квартира? У тебя же есть своя, в крайнем случае, ты можешь остановиться у меня.

-Зина! Ни о чем не спрашивай, сделай, как я прошу!– Лиля чувствовала, что начинает закипать. Но шумная  Зинка всегда отличалась излишней суетливостью.

– Лиля, тут тобой на прошлой неделе  интересовались, приходил какой-то парень, говорит, фильм про Иштвана снимать собираются, вопросы дурацкие задавал.

– Зина, это журналисты! Не обращай внимания! Это уже неважно!

– А что важно? Ты скажи …

– Ты там же работаешь? – перебила Лиля.

– Ну да! Где же еще? У меня…

– Мы приедем сразу к тебе на работу. По дороге я тебе позвоню. Все! Целую, жди нас!