Теперь же все изменилось. Комиссия прибыла на Марс не в полном составе: для честного результата в нее были включены представители разных подразделений флота, и не все могли добраться одновременно. Пока что даже лидера не было – Стерлинг знал, что возглавить миссию поручили кому-то из спецкорпуса, но еще не выяснил, кому.

Уже прибывшие военные заняли небоскреб бизнес-класса и обустраивали там временную базу. Присутствие Стерлинга не требовалось, и он отправился бродить по опустевшим улицам города, чтобы хоть как-то погасить не отпускающую его тревогу и чувство вины.

От прогулки лучше не стало. Новый Константинополь пугал его – и не только тем, что полную зачистку от инопланетных тварей так и не провели, членов комиссии предупреждали, что некоторые хищники могли затаиться. С этим киборг еще мог как-то справиться. Его напрягало опустившееся на столицу забвение, замирание самой жизни. Раньше Новый Константинополь пульсировал движением, люди перемещались по его улицам, как кровь по венам – непрерывно, быстро, и это было нужно, чтобы гигантский организм оставался живым. Сияли огни, играла музыка, звучали голоса и смех.

Теперь же мир затих, и это создавало ощущение, что все происходит не по-настоящему, не может настолько большой город лишиться жизни! Стерлинг поймал себя на странной мысли: если бы Новый Константинополь был разрушен, стало бы проще. Реальность сделалась бы понятней! Руины будто имеют особое право на смерть и безмолвие, а такой чистый, нарядный город – нет. Сейчас Новый Константинополь выглядел как место, где не может случиться ничего плохого, и место, где способно произойти что угодно.

Стерлинг неспешно шагал по пустым улицам, оглядываясь по сторонам. Цели у него не было, кроме как смотреть. Дома были великолепны: белые, как первый снег на Земле, они сияли чистыми стеклами и казались колоннами, поддерживающими небо. Единственным ярким цветом, которому дозволялось существовать в Новом Константинополе, был зеленый, проявлявшийся густой листвой деревьев и кустов, да еще особым видом лиан, которым позволили увивать некоторые стены, но так, чтобы это дополняло общую картину, а не портило ее. Изредка дизайнеры бросали то тут, то там яркие россыпи цветов, однако на общем фоне их все равно поглощал зеленый.

Город пригрелся на Солнце, одинаковом для Земли и Марса. Отсутствие музыки его не угнетало, он наслаждался тишиной. В воздухе пахло медом от высаженных в ближайшем парке золотых цветов и свежестью от декоративного пруда. В этот миг Новый Константинополь был не ареной кровавых событий, а территорией мира и покоя. Поверить в это было несложно: сюда хищники не добрались, не пришлось даже зачищать кровь и собирать по частям мертвые тела.

Так что Стерлинг с удовольствием сделал глубокий вдох – а выдох уже вырвался из легких резким, судорожным рывком, как бывает при ударе. Киборг удар сначала и винил: решил, что кто-то напал на него, налетел так неожиданно, что подготовиться было невозможно. Стерлинг еще и сам виноват: расслабился, глазел по сторонам, как турист, и использовал только базовый набор сканеров. Как будто забыл, что совсем недавно творилось в этом городе!

Однако корить себя было поздно, а возмущения оказалось некому слушать. Мир закружился, свет то вспыхивал, то исчезал, и удар все-таки был. Однако ударил Стерлинга не притаившийся хищник, а сам Марс – извечной силой гравитации. Киборг просто провалился в яму, и воздух из него вышибло при падении на каменное дно.

Проблема в том, что никаких ям тут раньше не было, да и быть не могло. Стерлинг воспользовался остановкой всех машин, чтобы идти посередине многополосного шоссе, рассекающего центр Нового Константинополя. Да, он расслабился так, как офицеру спецкорпуса не полагалось. Но ведь он не скакал тут вприпрыжку с закрытыми глазами! Он прекрасно видел, что покрытие дороги перед ним безупречно. Ему и в голову не приходило, что сканеры придется использовать даже здесь.