– Думаю, это ты мне завидуешь.

– Мне наплевать что ты думаешь, убирайся! – кричу на Ксению. Еще немного и наброшусь на нее. Меня останавливает только отвращение. – Передай своему шейху, что я никуда не собираюсь идти, и есть мне не хочется, тем более в его присутствии.

– Дура! Он все равно добьется своего, сломает тебя, неужели ты не понимаешь? Боже, какая же ты безнадёжная идиотка. Думаешь, я тебя уговаривать идти на ужин пришла? Да мне плевать. Даже лучше, что тебя не будет. Кстати, шейх передумал приглашать тебя. Я слышала, как бедная служанка жаловалась на тебя, что ты разорвала платье. Кадир сказал, что ты не нужна на ужине. Потому что у него гости. Своих наложниц он не сажает за стол с гостями. Я – гостья. Поняла теперь, кто ты?

– Уходи отсюда, я уже сказала, нам больше нечем разговаривать! Как только выберусь отсюда, поговорю с отцом. Думаешь, я не расскажу ему о том, что это ты все устроила, предала меня и его?

– Ты это серьезно? – хохочет Ксения. – Между прочим, шейх спас жизнь твоему отцу! Ты в неоплатном долгу перед этим мужчиной.

– Что значит спас жизнь? –кровь в одно мгновение застывает в жилах. – Я не понимаю. У папы сердечный приступ? – спрашиваю с ужасом. – Где он? Как он?

Ксения выглядит растерянной, словно не может решить, говорить ли мне правду дальше.

– Отойди! Я сама спрошу шейха!

– Эй, остынь! – сестра толкает меня на постель. Вскакиваю, отпихиваю ее.

– Прекрати, хватит! Что ты сейчас ему наговоришь? Только хуже сделаешь, – снова толкает меня сестра. – Черт, выбесила ты меня! Я не собиралась тебе это рассказывать.

– Ты чудовище! Неблагодарная! Что у тебя вообще вместо сердца, вместо совести? – по моим щекам текут слезы. Никогда мне еще не было так страшно. Папа – единственный близкий мне человек. Думать, что он сейчас лежит в какой-то местной больнице, не пойми какой. Один, никто не навещает. У меня разрывается сердце. Наверное, сейчас я и правда способна убить, будь у меня пистолет, но его нет. Я должна раздобыть хоть какое-то оружие!

– Подумай, дура, может не стоит хамить человеку, от которого зависит жизнь твоего отца? – продолжает увещевать Ксения. – Насколько я знаю, он здесь неподалёку в больнице.

– Ты была у него? Ты же можешь выходить? – спрашиваю с отчаянием и по лицу сестры понимаю – не была. – Ты что, не могла навестить его?

– Если ты забыла, он мне не папочка! – выкрикивает яростно Ксения. – Я этого мужика и знаю-то плохо, кроме того, что моя мать решила выскочить за него замуж.

– Этот мужик, как ты говоришь, дал вам совсем другую жизнь. Дал вам возможность путешествовать, деньги на нарядные шмотки, вытащил вас из Мухосранска! – кричу в лицо Ксении, не удержавшись размахиваюсь и влепляю ей пощечину. В ответ она бьет меня тоже по лицу. Не удержавшись на ногах, падаю на пол.

– Как ты меня достала! Правильная девочка и ее важный папочка! Вы не уставали напоминать нам об этом, своими бесконечными нравоучениями! Всё так сестрёнка, я из провинциального городишки! Так что уж извини, дочерних чувств у меня нет, навещать твоего папаню мне не интересно! Но если у тебя есть к нему что-то, то ты должна сейчас собраться и смотреть на шейха влюблёнными глазами! Чтобы его величество позволил тебе съездить к папаше. Там, глядишь, и сбежать проще. Я тебе даже помочь готова, чем смогу. Твой побег мне на руку. Жду не дождусь, когда надоешь, и шейх тебя выкинет. Не понимаю, зачем терпит. Ты же скучная, трахаться не умеешь.

– Ты омерзительна, я ненавижу тебя!

– Боже мой, какие высокие слова, какие сильные чувства, а я думала, что ты абсолютно не способна на сильные эмоции, – мерзко хихикает Ксения. – Ты посмотри, как разошлась, вижу прям готова вцепиться мне в горло.