Вот даже сейчас, когда они только стоят, взявшись за руки, её подружки Милана и Ульяна то и дело поглядывают на них и напряжённо делают вид, что им несмешно. Но у Милы её восточные и без того узкие глаза совсем превратились в щёлочки, а у Ульянки задорно раскраснелись тугие щёки, как будто они обе сейчас затрещат по швам и лопнут от еле-еле сдерживаемого смеха.

Яне нравилось привлекать внимание, но к тому, что над ней будут смеяться, она не была готова.

Алина Владимировна со сцены говорила им о важности сегодняшней репетиции и о том, что завтра не должно быть никаких косяков. Девочка слушала вполуха, думая о том, что что-то всё равно да случится и пойдёт не так, как задумано, когда вдруг сверху донеслось:

– Лукьянова! – и Кузьмич легонько потянул её за руку.

– А?

– Ты чего вечером делать будешь?..

Сердце в груди неожиданно подпрыгнуло и ускорилось. Яна задрала голову и с удивлением отметила, что щёки Макса горят малиновым цветом, а волосы как будто стали ещё рыжее.

– Какой-то подозрительный вопрос, – отозвалась она как можно спокойнее. – А что?..

– Давай в «Космос» сходим?..

Чувствуя, как тоже начинает заливаться румянцем, Яна прочистила горло и моментально бросила взгляд сначала на Ульяну, а потом на Милу.

– Нет!..

Вот смеху-то будет, если эти болтушки узнают, что она с ним куда-то идёт! Они же не смогут хранить это в секрете и тут же раструбят такую новость всей школе…

– Почему? – не собирался просто так сдаваться Макс. – Ну, ладно… Давай не сегодня… Потом, через пару дней, когда будет сухо и тепло… На улице май… Сходим в кино, погуляем…

Ладони увлажнились от волнения, и голос куда-то провалился. Впервые в жизни мальчик зовёт её в кино, и это так неожиданно, что она растерялась и не знает, что ему ответить…

Она не то, чтобы совсем против этого…

Но все же будут над ней смеяться…

Между ними повисло неловкое молчание. Кузьменко ждал и почти перестал дышать, опасаясь услышать повторный отказ. А она пыталась себя понять.

Положение спас Потеряев, который внезапно включил музыку, не забыв при этом вывернуть звук на полную мощность, так что первый ряд учеников буквально сдуло от сцены. Поднялось небольшое волнение. Алина Владимировна заткнула уши и беззвучно открывала рот, что-то выкрикивая.

– Ой, ладно-ладно! – Юрка убавил громкость в колонках до нуля и посмотрел на неё виновато. – Зачем так орать-то?.. Откуда я знал, чего вы тут накрутили?.. Сказали включить, я и включил…

– Ты с ума меня сведёшь! – вожатая театрально воздела руки к потолку и уронила их вниз, так что они повисли вдоль её тела, как плети. – Давайте заново! Все построились…

Ребята в зале снова заняли свои позиции и приготовились к танцу.

– Иии… поехали! – дала сигнал Юрке Алина Владимировна.

На этот раз Потеряшка не подвёл. Звуки вальса поплыли по залу, и пары медленно закружились. Яна немного замешкалась, огорошенная предложением Макса, и начало их танца получилось скомканным. Но партнёр быстро взял ситуацию под контроль и повёл её так, что оставалось только повторять за ним и не сбиваться с ритма. И она впервые порадовалась, что он выше ростом. Потому что не надо смотреть ему в глаза…

Сосредоточившись на том, чтобы сохранять синхронность в движениях с другими парами, Яна старалась следить за Алиной Владимировной. Вожатая стояла на сцене, наблюдая за действием и мысленно отмечая помарки. А пока она не видит, что творится за спиной, позади неё, танцуя с невидимой партнёршей, с серьёзной миной вертелся Потеряев.

Вот балбес!

Яна прикусила губу, чтоб не заулыбаться, и опустила голову.