– О, Полли, – сказала она. – О, Полли… – и разразилась рыданиями.

Это было так не похоже на нее, что я совершенно растерялась.

– Что с тобой, Утенок? – стала расспрашивать я. – В чем дело?

Она утерла слезы и бросила нервный взгляд на свою прислугу.

– Вам бы лучше оставить нас, тетушка, – сказала я. – Пойдите и выпейте где-нибудь. Я сама присмотрю за мисс Лестер.

– Мистер Спрингер велел не оставлять ее одну.

– Ах, мистер Спрингер не велел! – рявкнула я. – Выметайтесь отсюда! Что, черт побери, вы себе думаете? Мисс Лестер не собирается взорваться в ваше отсутствие! Уходите, а если встретите мистера Спрингера, можете сказать, что это я вас выгнала.

– О нет, Полли! Не надо! – Луиза положила руку поверх моей. Я, посмотрев на ее пальцы, заметила, что драгоценные камни в кольцах заменены стразами.

Даже не могу объяснить почему, но это шокировало меня больше всего, с чем я сталкивалась в жизни… Да, даже больше выражения на его лице, когда…

Но об этом чуть позже. Всему свое время.

В итоге старуха подчинилась и ушла. Я не выгляжу рослой и мощной. Последняя роль, которую я сыграла в кабаре, была тщедушная уборщица. Но мне обычно удается добиваться своего, стоит только по-настоящему захотеть. Когда дверь за ней закрылась, я заперла замок и повернулась к Луизе.

– Ты больна? – спросила я.

– Нет. Просто устала.

– Сколько представлений ты дала сегодня?

– Одно.

– Так это же пустяки! Причина не в работе. В чем твоя проблема?

Она снова ударилась в слезы.

– Даже не знаю, Полли. Сама не пойму. На сцене я чувствую себя прекрасно, но после шоу совершенно измождена. А я никогда прежде не была такой, верно, Полли?

– Разумеется, нет, – ответила я. – Тебе надо бы показаться врачу.

– Врачу? – Она даже рассмеялась. – Фрэнку такая идея не понравится.

Я попыталась объяснить, что речь сейчас идет не о Фрэнке, но только снова насмешила ее. Причем она нисколько не злилась на него. Наоборот, говорила только хорошее.

Вот тогда мне действительно стало страшно за нее. Помню, как я села на пол рядом с кушеткой и старалась вразумить Луизу.

Но вы же понимаете, насколько оказываетесь бессильны, если любите человека, но не являетесь для него авторитетом.

– Как у вас идут дела? – спросила я.

Она искоса бросила на меня чуть встревоженный взгляд.

– Хорошо, – сказала она немного тоскливым тоном.

– Что значит хорошо? Я имела в виду кассовые сборы.

– А, с этим все отлично. Просто здорово. Фрэнк говорит, сборы хороши, как никогда. Знаешь, он же теперь мой менеджер!

– Что?! Ты избавилась от старика Таппи? – Я испытала очередной шок. Ведь это он сделал из Луизы знаменитость много лет назад.

Она грустно улыбнулась.

– Таппи убили на фронте. Он записался добровольцем, несмотря на свой возраст. Попал под пулю в первый же день боев. Таппи сам ушел воевать, как и все.

– Все, кроме Фрэнка, – заметила я довольно ядовито.

Она сразу же львицей бросилась на его защиту:

– Фрэнк тоже непризывного возраста, и у него слабая грудь. Ни один доктор не подписал бы ему разрешения.

Я постаралась сменить тему на более оптимистичную:

– Что ж, если с деньгами все обстоит так хорошо, то чего тебе тревожиться? Ты явно не теряешь популярности у публики.

Она некоторое время колебалась с ответом.

– С деньгами как раз не так уж благополучно. Мы… Нам приходится вести широкий и экстравагантный образ жизни, если ты меня понимаешь.

Я снова посмотрела на ее руки, а она совсем по-детски спрятала их за спину.

– Что означает ваш экстравагантный образ жизни?

– Нужно много тратить на рекламу, – сказала она, не вдаваясь в подробности. – К тому же Фрэнк… То есть я хотела сказать, что мы с ним в последнее время много проигрывали на бегах. Я никогда прежде не жила в долг, Полли, и сейчас меня это утомляет. Едва хватает сил репетировать, но нужно продолжать выступления, иначе не представляю, чем все может для нас закончиться.