– Семнадцать мертвых, – произнес Влад.

– Шестнадцать, – поправил Виктор. – Один выжил.

– Где он?

– Под присмотром врачей.

– Он ранен?

– Да. Но несколько необычным образом.

– Что это значит? – не понял Влад.

Виктор показал на стеллажи с открытыми ящиками, в которых виднелись пустующие углубления.

– Знакомые футляры? – спросил он.

– Знакомые. Контейнеры для артефактов.

– Именно. Здесь был склад некоторых… вещей. Самое близкое сравнение для них – бомбы оглушительного действия.

– Какое-то оружие?

– Это нам тоже предстоит выяснить. Но эти штуки сработали как оружие, несомненно.

– Тогда где они все? – Влад поискал взглядом хотя бы один артефакт. – Вы их вывезли?

– Нет. Они сдетонировали. Все до единого.

– И группа «Мона» попала под раздачу?

– Похоже на то.

Влад наклонился над одним из тел.

– Погодите, у этого парня пулевое отверстие в голове, – заметил он. – Неужто артефакт так работает?

– Я даже не удивлен вашему вопросу, – ответил Виктор. – За полгода в Центре мне удалось и не такого начитаться. Но нет, артефакты Зоны пока что стрелять не научились. Этого человека убили из «снеговика». Как и всех остальных.

– Какого снеговика?

– Оружие, стреляющее неким подобием ледяных пуль. Не понимайте слишком буквально, это самое близкое сравнение. «Снеговик» работает на аномальных технологиях. В «Моне» такие штуки были у всех.

– Они друг друга перестреляли?

– К сожалению, неизвестно. Боезапас «снеговиков» не поддается баллистическим экспертизам. Невозможно понять, кто в кого стрелял. Надеюсь, выживший что-то прояснит, как только нам удастся до него достучаться.

– А в чем проблема?

Виктор помолчал немного.

– Пойдемте, я вам его покажу, – сказал он. – Сами поймете, что проблема есть. И большая.

Выйдя из дома, Виктор направился к карете «Скорой помощи». В действительности это был транспорт ЦАЯ, имевший полностью другую начинку, хотя и по-прежнему медицинского характера. У задних дверей стоял охранник с автоматом.

– От кого пациента охраняют? – поинтересовался Влад. – Здесь чужих вроде быть не должно.

– Охраняют как раз нас от пациента, – ответил Виктор, делая бойцу знак отойти в сторону. – Сейчас вы сами все увидите.

На всякий случай Влад проверил пистолет в пятый раз за вечер. Напустив безразличие, он открыл дверь.

– Что это значит? – спросил он.

– Слышали про Борланда? – усмехнулся детектив. – Он сейчас перед вами.

Влад не отводил взгляда от крепко сложенного мужчины, сидящего перед ним. Борланд казался совершенно нормальным. Он размеренно дышал и смотрел по сторонам, словно любуясь оборудованием фургона. На правом запястье блестел браслет наручников, другой конец которых охватывал ручку откидной койки.

– Как жизнь, браток? – спросил Влад.

– Не старайтесь, – проговорил Виктор. – Он вас не слышит.

– Но видит?

– Нет. Он не здесь. Забудьте о том, чтобы его разговорить. После действия артефакта жертва оказывается замкнутой сама на себя. Она полностью перестает воспринимать окружающий мир. Перестают работать зрение, слух, вкус, тактильные ощущения, центр равновесия. Словом, все каналы связи с человеком обрубаются.

– Что-то я не помню у нас такой разработки.

– В какой-то степени ее и не было, – уклончиво сказал детектив. – В Центре пытались создать нечто подобное. Идея, кстати, достаточно простая. Отличное гуманное оружие – если, конечно, найти противодействие для возврата жертвы в нормальное состояние. Но мы этого сделать не смогли.

– Значит, артефакт попал в дом прямиком из Зоны?

– В таких количествах? Вы же видели склад. Их там были сотни.

Виктор в последний раз посмотрел на Борланда и закрыл дверь.