– Да, и это означает, что все это время мы должны защищать базу от нападения, – внезапно вставил Шир.

– Базу можно защитить с помощью излучателей, – раздраженно сказал Кэлхун. – Майор, я вынужден просить вас прекратить обсуждение подобных нелепых замечаний.

Ардмор потер рукой подбородок и промолчал. Рэндол Брукс, который до сих пор внимательно слушал, вытащил из кармана клочок бумаги и начал что-то быстро на нем чертить.

– Доктор Кэлхун, мне кажется, в том, что говорит Шир, есть некоторый смысл. Посмотрите – вот тут база. Паназиаты могут окружить ее своими воздушными кораблями за пределами досягаемости излучателей. Скорость наших машин-разведчиков тут не имеет значения, потому что противник может использовать для блокады сколько угодно воздушных кораблей и не пропустит их к базе. Правда, на них будут стоять боевые излучатели, но нельзя же вести бой сразу с сотней воздушных кораблей. К тому же не забудьте, что паназиаты тоже хорошо вооружены.

– Вы правы, и они очень хорошо вооружены, – добавил Уилки. – Нельзя допустить, чтобы расположение базы стало им известно. Своими ракетами они сровняют эту гору с землей, если узнают, что мы под ней прячемся.

Кэлхун резко встал:

– Я не намерен больше оставаться здесь и выслушивать пораженческие рассуждения малодушных недоучек. Составляя свой план, я исходил из того, что выполнять его будут настоящие мужчины.

И он с надменным видом вышел.

Ардмор сделал вид, что не заметил его ухода, и поспешно продолжал:

– Возражения, которые были здесь высказаны против предложения полковника Кэлхуна, на мой взгляд, могут относиться к любому плану прямых, открытых боевых действий в нашей текущей ситуации. Я обдумывал несколько таких планов и отказался от них примерно из тех же соображений – хотя бы из-за трудностей с материальным обеспечением. Тем не менее, возможно, мне просто не пришел в голову какой-нибудь вполне реальный вариант. Может ли кто-нибудь предложить такой способ ведения прямых боевых действий, который не подвергал бы риску личный состав?

Никто не ответил.

– Очень хорошо. Если такое предложение у кого-нибудь появится позже, прошу об этом сообщить. А пока мне представляется, что мы вынуждены действовать хитростью. Если сейчас мы не можем сразиться с противником в открытую, значит нужно его дурачить до тех пор, пока это не станет возможным.

– Понятно, – согласился доктор Брукс. – Как на корриде – махать у быка под носом красной тряпкой, чтобы он не заметил шпаги.

– Вот именно. Если бы только это было так же просто! Нет ли у кого какой-нибудь идеи – как нам использовать то, что у нас есть, но чтобы они при этом не могли сообразить, кто мы, где находимся и сколько нас? А пока вы это обдумываете, я возьму тайм-аут, чтобы выкурить сигарету.

Через некоторое время он добавил:

– Имейте в виду, что у нас имеются два реальных преимущества. Во-первых, противник, по-видимому, не догадывается о нашем существовании. А во-вторых, наше оружие покажется им совершенно необычным и даже загадочным. Это вы, Уилки, говорили, что эффект Ледбеттера похож на колдовство?

– Ну еще бы, командир! Могу смело сказать, что, если не считать приборы в наших лабораториях, не существует никакого способа обнаружить те силы, с которыми мы работаем. Никто даже не поймет, что происходит. Это то же самое, что пытаться слушать радиоволны своими ушами.

– Вот это я и имел в виду. Для них это будет загадка. Как для индейцев, когда они впервые повстречались с огнестрельным оружием белого человека: они умирали, не понимая отчего. Подумайте об этом. Теперь я буду молчать, а вы говорите.