– Мы тут мышек ловим, – прошептала Милка, не прекращая разгонять назойливых грызунов. Скорбно: – А так вообще-то мы тихие…

– А-а-а! – рядом со мной на постель приземлилась домоправительница, вместе со свечой и двумя крысами.

– Это лишнее, – заметила я, отстраненно раздумывая – могу ли я себе позволить более тесное знакомство с Шапокляк и залезть к ней на плечи.

– На помощь! – отчаянно затрубила домоправительница. И вскоре в мою каморку набилась куча народу с кошками и крысоловками.

Ага-ага, и только бабуся была в этот момент в неприличном виде! Мы с Милкой оказались вполне одеты. Правда, про мой наряд можно было сказать всего два слова: на вырост! Я чувствовала себя карандашом в стакане, но почему-то счастливым карандашом. Крысы до меня еще не добрались!

Кошек, кстати, вскоре утащили обратно, поскольку эти пушистые вредители полностью игнорировали извечных врагов, то бишь крыс и мышей, но активно стремились ко мне, выгибая спины и показывая когти.

Слава богу, метлы, веники, мышеловки и крысоловки были предметами неодушевленными и действенными. Спустя всего лишь часа три, не больше, челядь избавилась от нашествия любвеобильных грызунов и удалилась.

– Дармоедки! – обласкала нас уходящая последней госпожа Аннита. – Две здоровые… – Она посмотрела на меня, жавшуюся к Милке. – Две большие девки не могли справиться с маленькими мышами!

Под ногой пискнул последний забытый грызун.

– Спокойной ночи! – подпрыгнула на полметра домоправительница. И ретировалась со словами: – Сегодня утром поговорим! Серьезно!

– И вам того же, сударыня Аннита! – радостно ответствовала Милка, видимо считавшая, что легко отделалась.

Я лишь молча сползла по ней, почти теряя сознание от слабости и усталости.

Милка взяла дело в свои руки. Покрутив меня в разные стороны, наметила, где убрать, где добавить, и стащила с меня одежду, снова закутав в саван. Одну юбку и блузку сразу оставила на утро.

На дворе уже давно сияли обе луны. Свечи догорели.

– Поздно ужо, – сообщила мне подруга. – Спи давай. Набирайся красоты. Завтрева домастрячим.

– Спасибо! – прошептала я благодарно, погружаясь в глубокий сон. Покой и уют пока для меня выражались в тишине, безлюдности и блаженном ничегонеделании.

– Просыпайся, засоня! – ворвался в мои грезы о большом смачном куске колбасы недовольный голос няни. – Тама в людской тебе завтрак оставили, а как господа откушают, я Милку пришлю. Пущай за тобой присмотрит. И расскажет заодно, как следует себя вести в господском доме, а то ты вчера со своими мышами позволила себе лишку!

Вот спасибо тебе, драгоценная! Это чтобы я по слабости шаловливых рук из столовой серебро в ночнушку не затырила? Или коня со двора не свела?

Я познакомилась с задерганной теткой-поварихой. Теперь, сидя за длинным столом в пустынной людской, мрачно жевала скудный завтрак для постных дней, предписанных местной религией, о которой я пока ничегошеньки не знаю. Жевала и отчаянно дулась, пока не пришла Милка. А с ней пришел… Оу!

Двухметровый красавец-мужчина лет тридцати с копейками. Одет с иголочки: сапоги сияют, пуговицы на сюртуке блестят, батистовый шейный платок белого цвета оттеняет загоревшее гладковыбритое лицо с мужественными ямочками на подбородке. Русые волосы слегка вьются… Одним словом, песня! Мечта одинокой девы!

В общем, типичный образчик местной аристократии. Я потом представителей данной породы в этом имении нагляделась пачками, всяких-разных. Одно только могу в его защиту сказать: какой-никакой, а в ледяную реку сам нырнул и приблуду безродную, ни минуты не задумываясь и рискуя жизнью, спас. Вывод: не стоит судить по внешнему виду… и среди дворян люди попадаются.