В первую очередь попросила Кору сводить меня к её маме. Флита, худощавая женщина лет тридцати пяти, тоже шла на поправку. Пока её всё ещё мучил жестокий кашель, но угрозы жизни не было. Она так искренне радовалась моему выздоровлению, так растрогалась от простого жеста благодарности и участия, что залилась горючими слезами, поминутно винясь и сокрушаясь, что никак не может приступить к своим прямым обязанностям.

Пришлось успокаивать переживательную тётку уверениями в том, что Кора справляется безукоризненно и вообще - самая лучшая помощница в мире. Флиту было так жалко, что даже возникла мысль поделиться с ней на время своим талисманом. Но, слава богу, хватило осторожности остановить этот сердобольный порыв. Дело в том, что шерл помогает только сильным людям, слабых же напротив способен довести до ручки окончательно.

А какая она, сколько в ней характера и силы, которую, как говорится, ложкой не измерить, я не знала. В общем, чтобы ненароком не сделать хуже, рисковать не стала. Все эти "волшебные" штуки не так просты и однозначны, как кажется на первый взгляд.

Перемещаться по замку я пока решалась только в ранние утренние часы, когда, по утверждению Коры, мачеха с дочерью ещё предпочитали нежиться в постелях. Сунулась, было, за пределы своей комнаты самостоятельно, но быстро сообразила, что в одиночном плавании просто заблужусь в этих мрачных коридорах или влезу куда-нибудь не туда, выдавая раньше времени свою дееспособность.

Потому, прикинувшись немножко немощной, попросила Кору сопровождать меня под ручку, помогая, якобы, удерживать не вполне устойчивое вертикальное положение. И следующим стратегически важным пунктом ознакомительной экскурсии по замку стала библиотека отца.

Ею оказалась небольшая комната, с несколькими полками, уставленными книгами. Тонких брошюр, содержанием в несколько листов, и толстых томов ручной работы оказалось неожиданно много.

- Да тут, ей богу, по средневековым меркам, целое состояние. - едва не присвистнув в полном восхищении, я один за другим брала в руки изрядно запылённые фолианты.

Похоже, здесь давно не убирались, на что я и обратила внимание Коры, неуверенно мявшейся рядом. Бардака, как такового, не наблюдалось, каждая книга совершенно определённо занимала продиктованное пока не известной мне логикой место. Но слой скопившейся пыли запросто мог спровоцировать какой-нибудь аллергический ринит.

На уютное кресло, характерно продавленное регулярной и длительной эксплуатацией, без предварительной сан обработки сесть было категорически невозможно. Про небольшой, но очень основательный стол с выдвижными ящиками вообще молчу.

- Что делать будем? – обратилась к спутнице.

- Сейчас кого-нибудь попрошу помочь. - растерянно хлопнув ресницами, та потёрла нос и смачно чихнула. (Ну вот, что говорила!)

- Ни в коем случае. - поспешно остановила её, - Тащи ведро и тряпки, сами управимся... Что? - заметив изумление, тут же нарисовавшееся на лице девчонки, спросила я - Ты разве забыла, что моё выздоровление мы с тобой пока сохраняем в большом секрете? Тебе я доверяю, а кто-нибудь другой быстро проболтается мачехе, и она снова прибежит трепать мне нервы. Отчаянные времена требуют отчаянных мер. Ну, не стой столбом, Беги за уборочным инвентарём.

Сдаётся, какую-то часть слов из того, что я сказала, собеседница не поняла, но на этот счёт удивления не выказала. (Вы ведь помните, в замке меня считали заучкой.) Суть просьбы уловила и, молча кивнув, побежала её исполнять.

Я же тем временем с замирающим сердцем открыла первый попавшийся талмуд. Теоретически, навыки прежней владелицы тела должны были достаться и новой, то есть мне. По крайней мере, в этом мы, писатели, в своих историях, уверяем читателей. Но как там на самом деле - сейчас и проверим. Если нет - дело швах.