– Скажите, Холмс, давно вы знали о том, что мальчик – сын лорда Бурлесдонского и племянник Рассендила? – поинтересовался я, усаживаясь напротив друга.

– Логично было предположить именно это. Из того, что рассказал нам Сапт, я сделал вывод, что Рассендила было практически невозможно склонить к участию в махинациях Руперта. Он скорее предпочел бы смерть участию в уничтожении правящей семьи Элфбергов. К тому же этот заговор угрожал бы жизни королеве Флавии, что лишь придало бы сил сопротивлению Рассендила. Следовательно, для того чтобы склонить его на свою сторону, Руперт должен был действовать более тонко и продуманно. Как только я узнал, что в доме на Бардетт-роуд держат в заложниках мальчика, все сразу встало на свои места. Я неплохо знаю Книгу пэров Берка, и мне вспомнилось, что у лорда Бурлесдонского есть сын примерно тех же лет. И сегодня утром, перед тем как отправить телеграмму его отцу, я проверил свои знания и уточнил имя мальчика.

У Рассендила нет собственной семьи, поэтому сын его брата стал пешкой, которую разыграли, чтобы принудить Рудольфа присоединиться к Синим. Помните, полковник предположил, что лорд Бурлесдонский солгал, что не знает о местонахождении своего брата? Значит, у него были причины, вынуждавшие его вести себя определенным образом. Вот я и соединил удержание мальчика в подвале и версию о возможном похищении наследника лорда.

– Значит, Рассендил был вынужден поехать с посланником Руперта, чтобы спасти жизнь своему племяннику?

– Именно так. А теперь, безо всякого сомнения, он находится в лапах Руперта Хентзосского.

– В Руритании?

– Боюсь, что да. Тот факт, что его племянник в безопасности, уже ничем ему не поможет.

– Тогда все потеряно.

– О нет, Уотсон. Никогда не говорите так. Хотя граф Руперт и выиграл двухдневную фору, я сомневаюсь, что он начнет проворачивать свою аферу раньше, чем закончится визит короля Богемии. Так что время у нас есть, разумеется, это в том случае, если вы готовы составить мне компанию в поездке в Руританию.

– Я хочу участвовать в этом деле до самого конца.

– Прекрасно. Поезд в нужном нам направлении отправляется сегодня, в семнадцать пятнадцать. Мы должны на него успеть.

У меня закружилась голова. С одной стороны, я понимал, что следующая часть нашего расследования будет связана с поисками Рассендила, но реальная перспектива этих действий будила во мне нехорошие предчувствия. Несмотря на то что я высоко ценю недюжинный ум, смелость и выдающиеся способности моего друга, мне почти не верилось, что нашу затею ждет успех. Мне было сложно представить, как два англичанина на чужбине, не обладая ни необходимым статусом, ни дипломатической поддержкой, смогут остановить фанатичного революционера и помешать подмене монарха. Я понимал, что это дело становится самым серьезным в практике Шерлока Холмса и сомневался, что ему удастся его распутать.

Мои невеселые раздумья были прерваны появлением миссис Хадсон, которая принесла телеграмму. Холмс принял ее так, будто ждал ее все это время. Одним жестом он раскрыл телеграмму и удовлетворенно хмыкнул.

– Пора принарядиться, друг мой, – сказал Холмс, взглянув на карманные часы. – Через час нас ждут на званом обеде. В клубе «Диоген».

Визит в «Диоген» мог означать только одно: нас ждала встреча с удивительным братом моего друга, Майкрофтом Холмсом. Я познакомился с ним около одиннадцати лет назад во время расследования дела о греческом переводчике. Эта история уже известна читателю.

Майкрофт обладал теми же потрясающими способностями, что и мой друг, хотя врожденная скромность и заставляет Шерлока утверждать, что в умении наблюдать и мастерстве дедукции Майкрофту нет равных. Однако Майкрофта не интересовала криминалистика.