Стефания полагала, что, выпив с ними бокальчик-другой, деверь уйдет, но он не ушел. Закинув ногу на ногу, тоже разоблачившись до рубашки, Сигмурт вольготно устроился на шкуре у камина. Он лениво поворошил дрова, подарил прожорливому огню новую пищу.

– А разве ваш брат?… – неуверенно начала Стефания.

Совсем не так она представляла начало брачной ночи – будто посиделки! Или муж не может – случается ведь такое. Тогда брату придется заменить его на брачном ложе.

Боже правый!

Стефания до боли сжала пальцы.

Ничего, она справится. В любом случае, останется только один мужчина.

Ответ мужа заставил хватать ртом воздух.

– Мы с детства привыкли делить все пополам, но я стану первым.

Стефания вздрогнула и кинулась к двери. Виконт опередил, поймал и запечатал рот поцелуем.

– Ну же, хватит! – Его пальцы зарылись в волосы. – Подумаешь, Сигмурт посмотрит.

– П…п…посмотрит? – с трудом выдавила из себя девушка.

Она дрожала, словно в лихорадке.

– А потом немного увлажнит твое лоно.

Стефании казалось, будто она превратилась в великую грешницу и угодила в преисподнюю. Столько лет блюсти заветы Господа, чтобы участвовать в оргии!

Между тем Сигмурт поднялся и присоединился к новобрачным. Он погладил испуганную Стефанию по волосам и наполнил для нее очередной бокал:

– С вином девочкам легче.

– Это противоестественно! – выкрикнула девушка и, вырвавшись из цепких объятий мужа, расплескала вино. – Я не стану молчать, все узнают!

– Стены толстые, никто ничего не услышит, а ключ у меня. Сигмурт, начнем, пожалуй.

Стефания застонала от безысходности. Муж не только не испугался, он будто и не слышал ее слов.

– Мы еще не знакомы, а вы уже так меня невзлюбили? – укоризненно покачал головой Сигмурт.

Он неожиданно вырос за спиной и поцеловал ладонь невестки. Стефания вырвала ее, попыталась дать пощечину, но деверь успел перехватить руку. То же он проделал и со второй. Однако девушка не собиралась терпеть. Она истошно звала на помощь, колотила каблучками по ногам деверя, но он держал крепко, стойко снося удары.

Ноэль потянулся к шуровке платья и шикнул на супругу.

– Хватит, миледи! Сопротивление бесполезно, только устанете, испортите наряд. Мы овладеем вами по очереди, нет никаких причин для волнений. Вам все равно придется принять член мужчины и не единожды, так какая разница, кому он принадлежит.

– Большая! – не сдавалась Стефания. – Пусть ваш брат уйдет, и вы получите свое.

Она ощущала, как лиф платья слабеет, еще немного, и он откроет нательную рубашку и корсет.

Сигмурт отпустил Стефанию, но не ушел, остался стоять в паре шагов от невестки, судорожно придерживавшей на груди свадебное платье.

– Раздевайтесь. Я приказываю. Вы моя жена и обязаны подчиняться.

Голос Ноэля звучал жестко и властно. Ему надоело играть, потакать капризам девчонки.

– И ты сядь, – виконт указал брату на одно из матерчатых кресел. – Подвинь, как удобно, и не вмешивайся. Совместные развлечения потом, она девственница.

– Будто не понимаю! – скривился Сигмурт и повиновался, прихватив бокал с вином.

Сгорая от стыда, чувствуя себя портовой девкой, Стефания повернулась спиной к мужчинам и начала раздеваться. Разумеется, сама не справилась, пришлось попросить мужа помочь.

На столик легли перчатки. Возле кровати встали туфельки и верхняя юбка.

Под прикрытием полога Стефания избавилась от нижних юбок, отстегнула каркас из прутьев, придававший нужную форму одежде. Без помощи горничной пришлось тяжело, но она справилась. Всякий раз, когда пальцы соскальзывали, девушка вспоминала о Ноэле. Лучше самой, чем ощущать дыхание мужа на шее, позволить шарить по обнаженной коже.