– Английский практически в совершенстве. Год стажировалась в Англии, – вяло ответила Мила.

– Хорошо… но нехорошо для ловли итальянца экстра-класса. Лучше учить итальянский язык. – Пелагея задумалась.

– Что же, Милу не может полюбить супермен? – спросила Надежда, терявшая свою мечту переехать в солнечную Италию.

– Красавец, богач, порядочный, одинокий – и Камилла, женщина тридцати двух лет, по профессии… – вопросительно посмотрела на Милу хозяйка «Русской матрешки».

– Ветеринар.

– Ветеринарша… ну не знаю… Странная пара. Один шанс из нескольких миллионов. Если только что-то произойдет экстраординарное… Понимаете, девочки, чтобы подцепить свободного миллионера, можно быть и официанткой, но восемнадцати лет, с большим бюстом и с ногами от ушей. Можно и с менее заметной внешностью и в более зрелом возрасте, но быть близкой к нему и стать незаменимой в его жизни. Например, его секретарша, его домработница, принимающая его в любом состоянии, дающая прекрасный секс и ничего не требующая… Рано или поздно он поймет, что лучше ее не найдет. Вы ходите в такие места, где можно встретить миллионера? – спросила Пелагея.

– Нет, – честно ответила Камилла.

– Как же тогда вы встретитесь и сразите его наповал? Я не знаю, что должно произойти, чтобы вы смогли чем-то его поразить или произвести на него впечатление. Такие мужчины всегда в шоколаде, они видели таких женщин, что взять их нечем. Их не тронет даже «Мисс мира». Короче говоря, девочки, высоко планку подняли. Нельзя ругать микроскоп за то, что он не утюг, – выдала загадочную фразу Пелагея и пояснила: – Даже в обычных мужчинах надо искать достоинства и прощать недостатки.

– Как все это грустно, – вздохнула Надя, – давайте выпьем!

Женщины выпили. Мила вздохнула.

– А можно не снижать планку? Ну, не откликнется никто, и бог с ним… я не обижусь…

– Хорошо, – согласилась Пелагея, – мое дело предупредить. Сейчас составим анкету, занесем ее в компьютер и будем ждать откликов. Фотографию принесли?

– Да. – Мила достала фото из сумки.

– Сойдет… хотя и здесь у вас очень серьезное выражение лица.

– Какое уж есть, – ответила Мила.

– Давайте выпьем за хорошее начало дела, – сказала вконец окосевшая Надя.

– Давайте, – поддержали ее Пелагея с Милой.

Пелагея опустошила свой бокал и спросила у Милы:

– А ты вообще любила кого-нибудь?

– Думаю, что нет… хочу так думать, – ответила Камилла.

– А я один раз была влюблена! – мечтательно закатила глаза Пелагея.

– Как ты это поняла? – заинтересовалась Надежда.

– Это было незабываемое чувство. Его взгляд пронзил меня как молния, и у меня сразу же заболело…

– Сердце? – воскликнула Надя, слушавшая хозяйку брачного салона открыв рот.

– Вот здесь, – положила руку на область желудка Пелагея, – а внизу живота разлилось приятное тепло. Я сразу поняла, что этот мужчина – мой.

– И что потом? – спросили заинтригованные подруги.

– А! – махнула рукой Пелагея и снова потянулась к мартини. – Он был идеален, кроме одного пункта: он не был свободен, чего в принципе и следовало ожидать.

– Жаль… – вздохнула Мила.

– За несчастный случай! – подняла бокал Пелагея.

– Какой? – испугалась Надежда.

– Который должен свести Милу и миллионера-красавца и что-то сделать с его мозгами, чтобы он променял своих фотомоделей на Милу-ветеринара!

– Аминь! – подтвердила Надя.

– За Италию! – пригубила мартини Камилла.

Марко Тозини родился в Италии в семье крупных бизнесменов. Отец его занимался игорным бизнесом, владел сетью пятизвездочных отелей по всей Европе, салоном автомобилей эксклюзивных моделей, антикварным салоном, модельным агентством и еще черт знает чем.