– Ничего со мной не будет – пока не тронули и дальше не тронут. А монеты ты мне платить будешь и кормить нас всех?

– Может, и я, как знать. Сколько тебе платят?

– Две пьянензы в неделю, и харчей взять можно.

– Ага, объедков со столов никому не жалко. Вот тебе три монеты, это больше, чем ты за три месяца тут заработаешь, бросай метлу – и пойдем с теткой твоей потолкуем.

Она опять воткнула в меня свои черные пронзительные глаза, я открылся ей, чтобы она покопалась в мозгах в свое удовольствие, – интересно, что ж она там разберет? В тот же миг лицо ее начало меняться, превращаясь в уродливую старуху с кривым носом. Да, внушением это чудо природы владело в совершенстве. Я постарался изобразить в ответ дружелюбную усмешку:

– На глаз свой надеешься? Нравится мужиков пугать? То-то, я гляжу, у тебя синяк старый под глазом – еще не нагляделась в чужие глаза? Ждешь, пока тебя, как ведьму, в реку не бросят? Бога благодари, что тебе за такое просто в морду дали. Видно, купчишка тебе боязливый попался, другой прибил бы на месте.

Ничего не ответив, она, прихватив с собой метлу, молча пошла вниз по лестнице. Буркнув мне, чтобы я ждал ее на улице, побежала куда-то на кухню. Заказав жбан вина и всяких закусок, попросил, чтобы мне это все сложили в корзину, и пошел доложиться начальству:

– Иван, Сулим, помните, я рассказывал, что Мотря мне службу загадала ученицу ей найти?

– Ну и что, нашел?

– Нашел, ведьма еще та будет. Сейчас схожу к ней домой: сирота она, у тетки живет, сговорюсь – или пусть к нам едут всем скопом, или пусть девку к Мотре отпустит. Как сговорюсь, так и вернусь. Она недалече живет.

– Ты ж гляди, добре ее проверь, со всех сторон, чтобы ошибки не вышло, – посоветовал мне Сулим, вызвав дружный смех у всех, кто его слышал.

Конец ознакомительного фрагмента.